Не столько бесил сам Пик, сколько слепое подчинение колоды ему, бездумное. Этот псих, помешенный на кишках и отрубленных конечностях, стоил из себя тирана и деспота. По мнению Тони, он больше походил на клоуна, в попытках подчинить всю власть в колоде себе. И Тони не стеснялся об этом говорить.
- И что? Давайте теперь нарядимся мальчиками-зайчиками и подрочим на портрет премьер-министра, может, он поймет наш намек и испугается? Ооо, а вообще, я знаю, давайте отправим правительству открытку с цветами и предложением решить вопрос миром? Можем ещё на чай пригласить,  у нашего начальства по-любому припасен на этот случай особый сервиз из китайского, мать его, фарфора.
На этой фразе Тони заглох, всем своим видом давая понять, что он кончил и донести истину до микроскопического ума начальства сегодня пытаться уже не будет, все равно бесполезно. Пиковый Туз либо конченный идиот, либо…хотя нет, здесь без вариантов. Он конченный идиот, ни черта не смыслящий в деле, за которое взялся. К тому же параноик. Нет, Тони не забыл, ту грандиозную чистку, которую Олдос устроил в начале своего карьерного  пути. Бессмысленную и беспощадную. Череда допросов, вечные проверки и, как результат, Волки остались без людей. Без надежных, умелых людей, в которых нуждались. Вместо этого он понабрал всякий сброд, который Тони сам бы расстрелял, да тогда и воевать будет некому. Странно, что Олдос тогда Тони не выпер. Видимо, не додумался, придурок.
«Говна кусок.»
Молодой человек прислонился спиной к холодной стене, скрестив руки на груди. Он устал, хотел спать и есть. Больше всего спать. И его раздражал повелительный тон этого недоношенного параноика.
- Да ладно? У тебя язык прорезался что ли?  – криво усмехнулся Треф, провожая товарищей взглядом. Немного дольше задержался на Анаис, сожалея, что вместо её компании сейчас будет терпеть пердеж Пикового Туза, - Надеюсь, Олдос, ты мне что-то важное сообщить хочешь.
Тони закатил глаза. Слишком много ненужной информации для усталого мозга. Больше всего сейчас хотелось, чтобы Пик заткнулся. Хотя бы раз в жизни сделал что-то полезное и заглох, прекратив вещание тупости.
«Господи, пускай на него рояль упадет, а»
Все обвинения он пропустил мимо ушей. Ну, почти все. Мужчина вспыхнул, когда речь зашла о боеприпасах и Анаис. Вот что-то, а ему было даже как-то мерзко слушать о своей отношение к Пиковому Королю от Туза.
- Во-первых, на какие, умник, деньги я тебе должен оружие доставать? Что-то я не припомню попыток финансирования этой операции. Во-вторых, - Энтони вздохнул, прикрывая глаза на мгновенье и вспоминая об этой теории, в которой правильное дыхание способствует спокойствию. Типа сделайте глубокий вдох, выдох, сосчитайте до десяти и все такое.
«Десять…девять…восемь…бля, короче»
Не действовало.
- … ты задрал уже, говнюк, - устало и спокойно закончил Треф, с размаху опуская кулак на подбородок начальника. Ей-богу, аж легче на душе стало. Удар пришелся такой силы, что костяшки пальцев болезненно заныли, а сам Тони даже покачнулся немного. Но смотреть на летящего на пол Пика – оно того стоило. Определенно стоило. Усталость как рукой сняло, а настроение стремительно поползло вверх.
- Может, тебе самому следует вернуть в кунц-камеру, отмороженный ты ублюдок? Тебе там самое место, - он  скинул с себя куртку, потирая кулаки. Энтони казалось, что он сейчас просто нахрен прибьет Пика ко всем чертям.
- Понятия не имею, почему Стивен держал тебя при себе. Ума, блять, не приложу, как так вышло. Сука, нонсен просто. Но ты, мой недотраханный друг, уже конкретно всем жизнь подпротил. И что за нездоровый интерес к мом с Анаис отношениям? Тебя-то с какого волнует, на кого я смотрю? Может, - Тони начинал заводиться. И первым пострадал стул, который он от души пнул в противоложную от себя сторону, - Тебе хочется, чтобы она тебя смотрела? Или что там? Могу посоветовать пару шлюх для снятия напряжение, думаю, если ты начнешь думать головой о делах группы, а не членом о чужой личной жизни, это всем пойдет на пользу.

Надо было отдать Пику должное. Для человека, чье чувство страха уже давно атрофировано и бездыханным трупом валялось в самом дальнем углу сознание, погребенное под слоем равнодушия к своей жизни в частности и к планете  в целом, Энтони испытал едва ли не новый для себя спектр чувств. Зрачки расширились, дыхание сбилось, сердце грозилось выпрыгнуть из груди и в темпе ускоренного вальса помчаться в неизведанные дали. Куда-угодно, только бы отказаться как можно дальше от этого Олдоса и его умения наводить страху. Тони упирался ладонью в бетонный пол, другой держась за живот и пытаясь бороться с желанием спрятать голову руками, зажмуриться и закричать. Он тяжело дышал, сбитое дыхание категорически не желало возвращаться в привычный ритм.  Глаза заслезились, и Тони наклонил голову, отчаянно не желая, чтобы этот ублюдок видел его слезы, пускай и вызванные исключительно физиологией.
Он думал, что, окажись он в тюрьме, костями лег бы, но усадил бы Пика к себе. В одну камеру. И каждый день изводил бывшего начальника, превращая жизнь того в кромешный ад. Только он и Тони! Дёрг умудрился криво усмехнуться в пол, прикидывая, что такое счастье Пику и в самом жутком параноидальном кошмаре не снилось.
Мужчина, сдавленный в тисках страха, неосознанного и беспричинного, особо не вслушивался в треп своего начальника. Тот всегда говорил много и редко по делу. Если опускать множественные эпитеты с тонким намеком на отсутствующее остроумие, все сходилось к одной мысли «Я большой и страшный босс, бойся меня, раб, и я буду пиздеть о себе вдвое громче обычного». Плюс минус. Иногда мелькал подтекст о сексуальной неудовлетворённости первого и о любви оного  к своему топору.  Дёрг все же думал, что это неспроста. Недолго, правда, думал. Хрен их разберешь этих извращенцев, на что и кого у них стоит.
«Что там нужно делать в случае панической атаки?...Дышать… »
Думать в таком состоянии было трудно. Включались рефлексы: бежать, прятаться, стать тише воды-ниже травы, а вот мозг отключался, и мыслить рационально становилось невозможно. Да просто думать казалось невыполнимой задачей.
«Дрянь»
На самом деле Энтони мог бы многое сказать Пику, но молчал, тяжело дыша. Он ещё полсекунды провел, упираясь взглядом в пол и прислушиваясь к собственному сердцебиению. У него дрожали руки, и Тони злился. Сложно сказать, тряслись ли пальцы от страха или от злости, заполняющей каждую клеточку его тела. Он задним ходом думал, что убьет Пика. Не застрелит, не заставит застрелиться, не сдаст властям, а собственноручно выбьет из него последний вздох.
Свой злополучный нос Туз Треф спал в последний момент. Чай не лыком сшит, тоже чего-нибудь да умеет, спасибо годам насыщенной криминальной жизни. Энтони дернулся назад, в момент забывая о пережитом только что шоке. Нос! Это же, вашу мать, не рука! Со сломанным носом он будет похож на тупого русского криминального авторитета, а не на утонченного английского террориста! Да Пик совсем охренел, высокомерный засранец, носы ломать.
Тони, не давая себе опомниться, кинулся на начальника, налету занося кулак. Глаза террориста блестели нездоровым блеском. Знаете, как долго он это в голове прокручивал? Каждый удар, каждую каплю крови на костюме Олдоса.
- Отсоси, пидр, - Дёрг хотел было подкрепит пожелание мощным ментальным импульсом, но не рискнул после атаки Пика. Не совершенство способностей, не приспособленность человеческого организма к нагрузкам парой играли с мутантами злую шутку. То, что могло дать невиданную доселе власть, парой служило причиной смерти. Даже будучи последним отмороженным кретином без царя в голове, Дёрг это понимал. Он мог, конечно, мог, заставить любого танцевать под свою дудку, но цена за такое удовольствие явно была завышена. Даже многочасовые тренировки с Инаем, после которых Тони значительно повысил свой уровень, не гарантировали успех. Этони совсем не хотел умереть от разрыва сердца в попытке приструнить начальника-кретина. Уж лучше по старинке, выбивая дурь из него хорошо поставленными ударами.
«Слишком много слов, мудило»
Трепаться – прерогатива слабаков и клоунов.
Энтони подался вперёд, ударом под дых выбивая дыхание из груди ненавистного ублюдка, словно мстя тому. Пускай теперь тоже задыхается, козел, достал трепаться. Он с силой толкнул мужчину на стену.
- Ну что, давай, врубай свою шарманку, что ты вообще можешь без своей способности? – Тони фыркнул, - Я никаких денег не получал – раз. Два – ты серьёзно думаешь, что псих вроде тебя может добиться каких-то там целей? Вот шлюху расчленить – это, признаю, твою, моё признание. Но революции? Серьёзно? Ты, видимо, не совсем понимаешь всю суть вопроса, дружище.

«А я не человек, я мутант»
Новое звено в эволюции. Ошибка природы, созданная для того, что бы подчинять. Не отличается ни умом, ни высокими моральными ценностями. Не отличается ничем, кроме полученной в ходе мутации силы. Сила эта могла бы вывести человечество на разительно новый уровень, искоренить войны, болезни, поставить зло, тупое, обыденное зло на колени, раз и навсегда подарить планете мир. Попади эта сила в нужные руки, в правильные умы и добрые сердца. Тогда люди, достойные этой силы, правили  бы миром, и мир бы этот мог быть впервые справедливым.
Но природа ошиблась и мутантами становились те, кто, по-хорошему, и жить-то не достоин. Люди вроде Олдоса и Тони, люди, отравленные жестокостью, люди, чьи руки запачканы кровью. Разве могли бы они построить новый, лучший мир? Могли бы? О, блажь. Они как дворовые псы, зараженные бешенством, никогда не будут знать покоя. Их удел война, они созданы для того, что постоянно уничтожать, себя или окружающих, ничего иного не умеют и не могут уметь. Воспитанные бойцами, пушенные на самотек и получившие неземную силу – в их силах, смеясь, заставить эту планету захлебнуться от боли и слез.
Конечно, сейчас они прикрываются высокой целью. Но благами намерениями вымощено дорога в Ад, и Тони, отрабатывая каждый новый план, знал и понимал это. Иногда ужасался, а потом думал, что не смог бы иначе. Он ни дипломат и не политик, он боец, солдат, и сейчас планета, объявившая таким как он войну, стала полем боя.
- Ты не можешь манипулировать мной через Анаис! – выкрикнул Дёрг, со всей дури ударяя кулаком об стенку. Голос француженки стал громче. Тони казалось, что она в соседней комнате, и разум рисовал перед глазами страшные картины. Он не только слышал, но и видел, как бьется в агонии тонкое тело, как болезненно кривятся искусанные губы, а ясные глаза наполняются болью и слезами. Энтони ни на секунды не забывал, что все это наваждение и фантазия, которые проецирует Олдос, а разум Тони, подхватывая посланную мысль, переделывает её на свой манер. Он точно знал, что с ней сейчас все хорошо. Твердил себе это, но голос в голове становился всё отчетливее, все правдоподобнее.
- Олдос. прекрати. немедленно, - из носа пошла кровь, Энтони даже не заметил этого. Он ударил по сознанию начальника с такой силой, что отдача снесла его самого яркой белой вспышкой боли. Молодой человек мысленно удерживал мужчину на одном месте, как несколько секунд тому назад, Пик удерживал его самого, заставляя задыхаться от боли и злости. Покачиваясь, он подошел к нему, тыльной стороной ладони вытирая кровь с подбородка. Она уже запачкала ворот майки, и несколько капель остались на полу.
Пробить сознание Пика – практически тоже самое, что головой таранить бетонную кладку. Ему помогли вспышка гнева и злость за то, что он посмел втянуть сюда Анаис, это был удар в спину, но в остальном Дёрг ощущал себя именно так – будто головой бился о железобетонную кладку.
Мужчина с силой приложил кулак к челюсти ненавистного начальника, тут же отпуская его. Вот теперь Пик точно мог его убить, у Энтони не осталось сил даже на мат.
- Как думаешь, - Тони вновь вытер кровь, прислоняясь спиной к стене. Все равно не убьют друг друга. Как два пса на цепи будут лаяться и кусать за бока, но ни один из них не вцепиться в противника смертельной хваткой. Не потому, что кишка тонка, нет. Они же стая, и стая нуждалась в них обоих, - многие бы в колоде переживали за твою смерть?
Тони фыркнул, поднимаясь.
- Я бы мог тебя убить. Твоим же топором, чтобы ты знал.

Отредактировано Anthony J. Derg (2013-11-04 20:42:56)