- Я тоже надеюсь, что в меня ничего не полетит. Хотя, летать здесь особо нечему, - я улыбнулся, создавая впечатление абсолютно безмятежного спокойствия. На самом же деле, услышав слова о том, что кроме правды Эллингтон больше ничего не нужно, где-то внутри меня все словно превратилось в сжатый комок льда. Я судорожно пытался придумать, что же мне такое сказать, чтобы это еще было похоже на правду. Глава СИС далеко не глупа и уж точно сможет распознать ложь. Вот только проблема в том, что врать я совершенно не умею, да и незачем мне было раньше заниматься подобным. Обычно я слушаю, а не говорю. В такие моменты легче прикинуться немым или дураком, но отсутствие актерского таланта не даст мне реализовать второй вариант. Хотяяя…Я вспомнил события сегодняшнего дня. Многочисленные коктейли, которые я советовал своим посетителям. Ну, конечно же! Цветок памяти. Именно его я добавил в напиток Веспер для того чтобы она потеряла бдительность, однако этот цветок влияет на меня еще хуже чем на человека. Рассудок мутнеет, действия становятся непредсказуемыми, как и слова. Это большой риск, ведь я ненароком могу сболтнуть лишнего, но если оступлюсь, ей всего лишь сотрут память. Не так уж и страшно, учитывая то, что опасность девушку уже миновала. Может ей будет гораздо проще забыть, что папка с документами, которая была ее приоритетной целью, никогда не существовала.
Молчание выглядит еще более подозрительным, поэтому стоит говорить, хоть что-нибудь.
- Предлагаю сначала поесть, если честно, я очень голоден. Так, где там завалялась бутылка моей любимой настойки? – спрашивая самого себя, я рылся в шкафах, пытаясь вспомнить, куда же положил это ядерное для моего мозга вещество. А всего лишь цветок Сариты. Красивый, маленький, аромат просто божественный. Ну, держись Антар, если найду его, вечер обещает быть интересным. Наконец глаз заметил маленькую сиреневую бутылочку с надписью на родном языке. Я победно улыбнулся и налил в высокий стакан одну треть. Больше мне и не надо.
- Не желаешь попробовать? Делал сам, еще на далеком Веспериане, - лукаво посмотрел на женщину, отпивая глоток сладкой и вместе с тем горьковатой настойки. Вспомнив про еду, я закинул на раскаленную сковороду куски мяса, которые тут же сочно заскворчали на шипящем масле. Убавив огонь, я потянулся к стакану, и выпил залпом остатки экстракта Сариты. Ожидаемая реакция не заставила себя ждать. Голова слегка закружилась, а на лице нарисовалась нездоровая улыбка. Я решил потихоньку рассказать Веспер о случившемся, естественно умалчивая о том факте, что именно из-за меня Элли провела пару часов в бессознательном состоянии.
- Честно говоря, - начал я, чуть заплетающимся языком, - не смогу объяснить всей ситуации, так как сам знаю немного. Когда моя смена закончилась, я зашел в подсобку, чтобы переодеться и угадай, кого увидел? Я понятия не имею, где ты живешь, поэтому не смог придумать ничего лучше как отвезти к себе домой, - интересно, убедительно прозвучало? Смею надеяться.
- Что с тобой случилось до этого? Помнишь что-нибудь? Когда приподнял тебя, заметил кровь на затылке. Проверил пульс, но все было в норме. Наверное, стоило отвезти сразу в больницу.
С каждым произнесенным словом мое состояние ухудшалось, хотя, я бы сказал, улучшалось, потому что так хорошо как сейчас, мне давно не было. В голове лениво зашевелились безумные мысли, которые тут же захотелось выполнить.
- Итак! – Торжественно произнес я, захлебываясь тихим восторгом, при этом напрочь забыв о том, о чем только что говорил, - вчера, я читал стихи и хотя совсем не любитель поэзии, но одно из них меня заинтересовало, - я зачем-то забрался на стул, поддавшись секундному порыву.
- Меня вдохновил Маяковский своим необычным стилем и смелостью, - на самом деле следовало бы сказать, что это единственное запомнившееся мне стихотворение, но сейчас хотелось казаться более важным, поэтому я постарался натянуть на расслабленное лицо серьезное выражение. Давалось это с трудом, песочные обои рябили в глазах, и ужасно хотелось смеяться во весь голос. Наконец, взяв себя в руки, я начал, читать стих, отчеканивая каждое слово.
Улица провалилась, как нос сифилитика.
Река - сладострастье, растекшееся в слюни.
Отбросив белье до последнего листика,
сады похабно развалились в июне.
Я вышел на площадь,
выжженный квартал
надел на голову, как рыжий парик.
Людям страшно - у меня изо рта
шевелит ногами непрожеванный крик.
Но меня не осудят, но меня не облают,
как пророку, цветами устелят мне след.
Все эти, провалившиеся носами, знают:
я - ваш поэт.
На этом моменте я понял, что дальше не помню, но стихотворение казалось логически завершенным. Вспомнив еще несколько строчек, из другого произведения Маяковского, я продолжил.
Я
достаю
из широких штанин
дубликатом
бесценного груза…
- Мясо что ли пригорело? – отвлекся я, почувствовав острый запах. Забыв о стихе, и спрыгивая с табурета, заметил, что стало как то свободнее и чуть прохладнее. Оказывается, во время чтения последних строк, полотенце художественно слетело с бедер. Но мне было уже не до этого. Добравшись до плиты, я отключил огонь и слегка пошатнулся.
- Веспер, я надеюсь, ты не сильно привередлива к еде? – спросил я, повернувшись к женщине, и натягивая виноватую улыбку.