DEUS NOT EXORIOR

Объявление

С 25 апреля проект закрыт.

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.

Вы здесь » DEUS NOT EXORIOR » Альтернативная реальность » the pure and the tainted

the pure and the tainted

Страница: 1

Сообщений 1 страница 11 из 11

1

  • Автор: Steven Huxley
  • Гость

27.05.2014;
дорога, лесная местность

Каждый выбирает свой путь отмщения - кто-то движется к цели годами, насыщаясь предвкушением того момента, когда сердце врага остановится от его руки, кто-то делает все быстро, стараясь раз и навсегда разобраться с тем, кто переломал его жизнь, но теперь вынужден пожинать плоды совершенного. И неизвестно, что хуже - если эти двое окажутся друг против друга, или же, наоборот, объединят свои усилия, чтобы окончательно разобраться со своей проблемой.

Очередность:
Мишель; Cтивен.

Отредактировано Steven Huxley (2013-11-13 20:40:34)

+3

2

  • Автор: Michelle Stafford
  • Гость
..

http://s6.uploads.ru/wDaKE.jpg

Celldweller – Tainted спасибо за нее
It's cold in the desert, water never sees the ground
Special unspoken without sound

Вроде ничего необычного, только время бежит быстрее, мелькают даты на календаре и уже декабрь..
За окном 2010 год.
И я так резко повзрослела.
Все было прекрасно, лучше чем когда-либо. Столько событий свалилось на этот год.. На экраны вышла очередная часть Гарри Поттера. Где-то взорвался вулкан.. Помню в том году были пожары и наводнения по всему миру, а зимой выпал снег, которого еще не видел старый Лондон.  Все обсуждали любимую книгу и фильм, это был праздник. Костюмы Воландеморта на Хэллуин, волшебные палочки вместо сувениров и магниты с лицами любимых героев. Город погрузился в атмосферу сказки. Я еще не помню таких дней, поистине светлых. И мне 20 лет.
Парк, снежки с друзьями, радость, смех, веселье…
В декабре того же года, я буду лежать на полу своего дома, в крови, слезах, разодранной душой и жизнью. Рядом будет лежать папа, которого я буду звать и плакать. Изо всех сил кричать его имя и рыдать, пытаясь освободиться. Это случилось ночью, примерно в два часа. Я услышала выстрел и крики, спустилась вниз и увидела отца, который стоит на коленях, а перед ним трое в масках, один из них держал пистолет, дуло которого направлено на папу. Отец увидел меня и закричал— Убегай! — и я пыталась.. Тот, который стоял ближе к лестнице схватил меня за волосы и со всей силы ударил по лицу, спрашивая как меня зовут. Лицо горело, и я ничего не понимала, огромными глазами смотрела на отца и просила не трогать меня.  Отец кричал —  Отпустите дочь, он умолял их, стоя на коленях. Двое рядом с ним внизу переглянулись между собой, и один из них наклонился к отцу и схватил его за подбородок — Мразь, ты пожалеешь обо всем - после крикнул тому, кто держал меня - Тащите ее сюда
Меня били по лицу, а я смотрела на папу и ничего не могла понять, в полусознательном состоянии, я слышала, как он кричит им, как пытается помешать. Это только забавляло их, второй стоящий рядом с отцом подошел ко мне и разодрал пижаму, он рассмеялся, этот смех я запомнила на всю жизнь, а потом, посмотрев на отца, сказал — Да она у тебя красотка.
Я плакала, я умоляла их прекратить, в какой-то момент, мне удалось вырваться и побежать к двери, но меня нагнали и, схватив за волосы, швырнули на пол, там, же надругались. Один из них снял маску и, зажав мне, лицо рукой раздвинул ноги. Я не отводила взгляда от потолка, ощущая, как эта тварь дергается во мне. Я помню, как папа кричал и плакал. А я молчала, мечтая об одном  - умереть...
Они застрелили отца, у меня на глазах, я лежала на полу, со связанными руками, избитая и униженная и ничего не могла сделать. Я кричала  - Папа, папа.. папа очнись, пожалуйста, очнись. Вставай, вставай папа.. ты не должен, ты не можешь.. Но он уже ничего не слышал, на полу залитым кровью лежал мой отец. Они ушли, бросив меня и оставив в живых, лучше бы я умерла в тот день...  Последнее что я услышала, от них был смех и слова — отец будет доволен.
Прошло 4 года.
Все это время я искала их. Я не была на похоронах отца, меня не пустили. Мне пришлось уехать в другой город и жить у дяди. Брат отца забрал меня к себе, после случившегося. Сменила колледж, обстановку и себя. Это покажется странным, но я не могла зайти в дом, где все случилось, я не могла находиться там, ни минуты, везде чудилась та ночь. Не могла быть в городе, который стал убийцей для меня. 
Мне снился папа.. Я замкнулась.
Разговоры с психологом не помогали, таблетки, сеансы, тренинги  - все мимо. Я жаждала мести. Цель, которой я жила. Как там говорится? Месть, блюдо, которое подают холодным?
Я ждала. Училась, тренировалась. Искала любые способы и шла к цели. Отец бы не гордился мной..
Завела неправильных друзей, вместе с которыми мы стали единым целым. Это не банда, не группировка, просто друзья. Они умеют стрелять, умеют следить, умеют убивать. Я познакомилась с Майклом случайно, и он помог. Стал братом, отцом, семьей. Как выяснилось после, отца убили, за то, что он слишком много знал. Журналист, работающий в Скотланд-Ярде, в его руках был материал, который он готовил много лет. Они ошиблись, забрав все, не учили одного, отец был умным человеком, и копии всех его дел хранились в другом месте. Весь материал вместе со сводкой, приложениями и фотографиями, на одной из которых я узнала того, кто снял с себя маску и трахал меня на глазах у отца, мы обнаружили спустя год.
Мы нашли всех троих, я лично убила каждого из них, смотрела в мерзкие глаза и улыбалась. Я убивала медленно, показывая каждому фотографию отца  говорила – мне так жаль.. ублюдок..
Третьего, того, кто насиловал меня, я оставила напоследок. Он знал, что за ним идут, ждал этого. Сын главаря, той самой криминальной группировки, на след которой вышел мой отец. Эта мразь лично решила наказать того, кто рыл под них. Наверняка тешил свое самолюбие, рассказывая подонкам друзьям, о том, как издевался над дочерью, а потом пристрелил ее папашу.
Мы нашли его укрытие, застали врасплох, когда он спал, ночью, в своей кровати, ничего не подозревая. Он ерзал на своем ложе, напоминая червяка, которого сейчас раздавят, не понимая, кто за ним пришел, кто мстит всеми троим.. 
Я смотрела и смеялась, слезы текли градом, я вспомнила отца.
Он скулил, а когда узнал меня, сказал
- Надо было тебя добить, сука
Глаза налились злостью, в ушах стучал пульс, я видела отца перед собой и слышала его крик
- Гори в аду, тварь..
Я убивала его, с такой яростью, с такой злостью, что казалось, не смогу остановится. Я делала, это молча, точно так же как в тот день, смотрела, как он дергается на своей кровати, и улыбалась..
Мне не стало легче, я просто знала, что тех ублюдков, которые сделали с нами это, нет в живых, но это не вернуло мне отца, не вернуло потерянных дней, молодости и всех минут жизни, которые я могла провести иначе. Я могла жить, как живут сотни девушек Лондона. Ходить на свидание, гулять в парке за ручку с парнем, кидать монетки в фонтан и загадывать желание, лепить снеговиков зимой и слушать любимые песни. Я забыла, когда последний раз смотрела фильм, забыла, когда в последний раз смеялась, жила, мечтала. Вся жизнь превратилось в план, большой, огромный – месть. 
***

Она сидела в машине, ее руки были связанны, на глазах плотная повязка. Девушка понимала, что ее везут, шум дороги, звуки встречных машин. Трасса, ведущая куда? Ей было безразлично? Нет, она понимала, куда ее везут, и что будет дальше. Ее схватили в аэропорту, вчера днем, когда она направлялась в Италию. Билеты были куплены давно, Майкл так решил – больше никаких дел, все позади, теперь новая жизнь. Ей сделали новые документы, изменили имя, фамилию, дату рождения. Все позади, все там, в прошлом, которое ей предстояло оставить здесь. Но судьба распорядилась иначе…
Ее схватили и затащили в машину. Она ни сказала, им ни слова, два удара по лицу, вызвали только улыбку, а дальше долгий разговор по телефону. Ее привезли в какой-то ангар. Она ждала, что ее вот-вот убьют, оружие лежало повсюду, девушка представляла масштабы их деятельности, но все же..
- Она молчит, не говорит ни слова, ее прикончить? - пауза – Это точно она. Молодая сучка, прыткая, исцарапала мне все лицо – она смотрела на них и молчала, жалея об одном, что у нее не было с собой оружия и не было ребят рядом, которые могли помочь.
- Твою мать.. Хорошо, ждем.  – тяжелые шаги, он подходит и смотрит на нее в упор – Тебе повезло, тебя убьют завтра, а пока сиди и помалкивай. - он жирный, с сальными волосами, долго молчит, после довольно ухмылясь говорит - Ты в курсе, кого ты прикончила сучка? Его отец вырвет тебе позвоночник. -  он заржал как свинья, девушка оскалилась и сжала кулаки. Не выдержав она плюнула ему в лицо, и после получила пощечину
- Ах ты, шлюха – он замахивается еще раз, но боится ослушаться приказа, который отдали ему по телефону.  Отходит в сторону и вытирает лицо.. - Эй, следи за ней, он приедет за ней утром - кричит кому-то, зло смотрит на нее, и уходит в сторону
Она провела там ночь, слушая как стадо подонков, спорят между собой кто круче. На каждом из них кровь, она была больше чем уверенна в этом. И еще они ее боялись. Не все, но тот, который говорил с ней, боялся точно. В его глазах читался страх, наслышан обо всем, что она натворила? ..
Ночь прошла в ожидании, страха не было, только мысли. Что будет дальше..
Рано утром, на рассвете, в ангар кто-то зашел. Большие створки дверей отворились. Она видела силуэт мужчины, высокого роста, он стоял около входа и о чем-то говорил, с тем амбалом, показывая на нее. После он вышел, а за ней пришли. На глаза надели повязку, и повели к выходу. Девушка почувствовала запах утра, свежего, туманного и улыбнулась. Она не понимала, почему ей так хорошо сейчас, наверное, потому, что сильно устала, от всего. И от этой гонки с местью.
- Ты с ней поаккуратней, она прыткая  - и убивать могу.. прошипела про себя девушка
Ее посадили в машину, и дальше тишина. Рядом был кто-то, она слышала, как он дышит, но молчала. Руки очень сильно затекли, и запястья сводило от боли, еще горело лицо, на котором наверняка были синяки и следы ударов. Она медленно дышала и считала про себя до десяти и обратно, как учил отец..

Отредактировано Michelle Stafford (2013-11-14 21:59:30)

+2

3

  • Автор: Steven Huxley
  • Гость

Black holes living in the side of your face
Razor wire spinning around your blistering sky
Bullets are the beauty of the blistering sky
Bullets are the beauty and I don’t know why
© Archive – Bullets

Ему кажется, что сегодня слишком солнечно. Ни жарко, несмотря на полное отсутствие ветра, ни прохладно, ни душно – просто слишком солнечно. Яркий свет разливается повсюду, а ясное небо кажется совершенно чужим для него. Он, замерев, смотрит на детскую площадку с отсутствующим взглядом, и видит светловолосую макушку своей дочери, которая увлеченно копалась в песочнице со своей новой знакомой, периодически убегая в сторону качелей. Мужчина видел лицо другой маленькой девочкой, отчетливо видел других детей, но Лилит словно специально всегда стояла спиной к отцу, или же поворачивала лицо так, что из-за чертова солнечного света Стивен не мог её увидеть. Сколько раз так было? Каждый день, каждую неделю, месяц, год? И все то же самое, и ничего не исправить, те же лица, те же декорации. Сжимая пальцами детскую курточку, которую ему всучили, Хаксли поворачивает голову направо, заранее зная, что увидит там. Конечно, Грейс увлеченно болтала по телефону, иногда звонко смеялась, убирая прядь коротких волос за ухо. И стояла к нему спиной, зная, что муж раздражается, когда она слишком много времени уделяет своей работе в свой законный выходной. Сейчас Стивен был просто рад её видеть.
И все было ничего, даже не так – все было идеально. Гармония изгнала все беды и стрессы, полностью взяв бразды правления в этом месте в свои заботливые хрупкие руки. И все было бы прекрасно, кроме одного «но». Эта чертова маленькая частица обладала достаточной мощью, чтобы все вокруг моментально окрасилось в холодные и мрачные тона. В этот раз она проявилась в виде темного, растекающегося темного пятна на платье Грейс в области груди. Стивену кажется, что он уже достаточно привык к этой картине, чтобы спокойно повернуть голову в сторону детской площадки и не увидеть там Лилит. В руках вместо курточки оказывается газетная вырезка, на половине которой расположена черно-белая фотография девочки, но лицо размыто то ли из-за бракованной печати, то ли из-за игр его сознания. А рядом черным по белому написано точное время и место, оповещающее о том, что тело девочки нашли. И что все выражают соболезнования её отцу. И в этот момент всегда перед ним падает невысокая тень, к его запястью тянутся перепачканные в грязи и крови руки…
Его глаза открываются за полминуты до звонка телефона. Ничего удивительного в этом сне не было, это продолжалось уже на протяжении не одного года, только сердце каждое утро норовило выпрыгнуть из груди. Этим утром в нем вновь огромная дыра, и Стивен не первый раз задался вопросом, как в человеке могут образовываться такие дыры, но боялся провалиться в неё. Время ничерта не избавляет от проблем, хотя Хаксли осознавал – он выбрал совершенно не тот путь, но сходить с намеченной траектории не собирался.
Телефонная трель разбивает все мысли и переживания, и мужчина, за секунду поднявшись в кровати и опустив ноги на ледяной пол – привычка спать с распахнутым настежь окном даже зимой имела свои минусы – принял вызов.
- Призжай,- голос, призывающий действовать. Хаксли задумывался лишь пару, почему именно ему назначили это задание, ведь есть куча шестерок у его босса, которые прекрасно справятся с этой проблемой. Мужчина не ответил и нажал отбой.

Признаться, сын начальника ему никогда не нравился. Даже лучше сказать так – Стивен испытал маниакальную радость, когда узнал о трагедии, но тут же разозлился, ведь хотел пришить ублюдка сам. За месяц до смерти сопляк его не напрягал, да, заносчивый, с полным отсутствием серого вещества в черепе. Но Хаксли с молодости отличался удивительной терпимостью, а после смерти жены и дочери эта черта характера только окрепла в нем, заняв свою позицию почти нерушимым стержнем.
За месяц до убийства Хаксли довелось разговориться с этим парнем, когда они ехали в машине в соседний город, чтобы найти одного человека. И за эти три часа, которые они провели, Стивен узнал много подробностей из жизни этой мафиозной группы. Языком мелкий чесал только так, и мужчина опасался, как бы тот однажды не сболтнул чего лишнего. Но именно своей болтливостью этот человек едва не заставил Хаксли сорваться и не раскроить ему череп прямо там, сидя за рулем. Сын Ноксвилла слишком сильно любил подробности, и именно ими он поделился, рассказывая, как был впервые отправлен отцом на зачистку. По иронии судьбы это оказалась молодая женщина, сующая свой нос туда, куда не надо (а ведь он говорил жене оставить в покое то, что она упорно пыталась вскрыть), и её дочь, которая «слишком много орала». Пожаловался, что мужа не нашли, на что Стив лишь усмехнулся. Чудеса пластики, знакомство с подпольем, новая жизнь, новая цель. За какие-то три года, используя все тактики своей профессии, Хаксли стал правой рукой Ноксивилла, главного во всей этой мафиозной шатьи-братьи, и он продолжал упорно держать свою позицию на протяжении долгих одиннадцати лет.
А потом младшего убили – мертвый в кровати, и Стивен был вынужден лично приехать и посмотреть на место. Естественно, отец тоже был там, молчащий, но держащий себя в руках. И Хаксли, продолжая делать свою работу с непроницаемым лицом, внутренне ликовал, даже пугаясь самого себя. Этот человек познал то, что испытал сам Арбитр, разве что мужчина предпочел действительно самому придушить этого парня.
Захлопнув дверь машины, Стивен направился сразу туда, где, в теории, должна была находиться убийца. На секунду мелькнула мысль пожать девице руку перед тем, как ей раскроят череп, но мужчина лишь ухмыльнулся этой мысли. Как раз в этот момент перед ним возник старый знакомый Вудрелл. Тот был одного роста с Хаксли, но по комплекции мощнее – мышцы, которые тот когда-то старательно накачивал по всему телу, покрылись жиром, но от этого удары Вудрелла слабее не становились. Стив знал, если дело дойдет до драки с ним, то лучше сразу добраться до трахеи; нужно было нанести лишь один, но хороший удар, пробиваясь через мясистые и заплывшие руки противника. Наверно, Вудрелл увидел враждебный настрой в глазах Хаксли, предположил, что не стоило так много позавчера выпивать, и он не виноват в том, что девушку поймали так быстро.
Стивен поворачивает голову в её сторону, ненадолго задерживает на ней взгляд и говорит:
- Отводите её в машину, на переднее сидение.
Кажется, Вудрелл удивлен, потому что полагал, что Хаксли предложит что-то интереснее. Арбитр, увидев сомнение в глазах амбала, вздохнул и добавил:
- В багажнике у неё может начаться паника, а мне приказано доставить её в целости и сохранности. А назад её сажать равносильно самоубийству – кажется, жить ей еще хочется, как и мне. Пусть сидит рядом,- на этих словах Стивен развернулся на пятках и направился обратно в автомобиль, усаживаясь на водительское сидение. Ему стоило заметить враждебность в глазах Вудрелла, а не занимать голову мыслями о том, как он пробьет ему трахею. Возможно, ему бы удалось избежать того, что произойдет через час. А еще стоило проверить внутренний карман пиджака, где хранилась хлипкая фотография, изношенная временем. И ни в коем случае не напиваться так день назад.
При свете дня девушку удалось разглядеть получше. Стивену хватило нескольких секунд, чтобы проникнуться жалостью к этой особе, хотя полагал, что убил в себе подобные чувства. Она слишком молода и сейчас была больше похожа на забитого, но гордого волчонка, до конца пытающегося быть верным самому себе. Мужчина тянется через неё, чтобы схватить ремень безопасности и пристегнуть пассажирку, чтобы та не совершила лишних глупостей. Уже через секунду Хаксли заводит двигатель и, кивнув Вудреллу, выехал на дорогу. По подсчетам это должно было занять пару часов туда, дождаться исполнения дела и можно было возвращаться домой. «А потом вновь вежливо улыбаться Ноксвиллу»,- промелькнула обреченная мысль в голове мужчина, которая вызвала лишь жалкую улыбку.
Хаксли, несмотря на идеальные условия для разгона скорости, вел машину плавно и спокойно, периодически бросая взгляды тихо сидящую рядом девушку. Пистолет был под пиджаком, и мужчина полагал, что Ноксвилл не особо расстроиться, если Стивен объяснит, что произошло. Знал бы Арбитр, как ошибался.
Небо было затянуто серыми облаками, и мужчина вновь посмотрел на неё. Имени не знал, не сказали, да и не особо интересовался. Кого ожидал увидеть? Ну, точно не девушку, хотя было известно, что это именно женщина убила Ноксвилла младшего. «Доскакался»,- подумал Хаксли и, сдержав вздох, вернул взгляд на дорогу.
- Закрой один глаз,- посоветовал ей мужчина и через секунду резко стянул с её глаз повязку. Ощущение яркого света после темноты никому не доставляло удовольствие, но этот маленький трюк позволял моментально привыкнуть к смене освещения. Можно было назвать это жестом доброты или жалости, но Стивену было без разницы. Просто подумал, что, возможно, ей захочется посмотреть на мир хотя бы последние часы своей жизни, да и меньше подозрений у тех, кто едет навстречу.
Он молчал, ехал неспешно, хотя знал, что в конце пути его встретят раздраженные люди босса. Но все были в курсе, что Хаксли выражал свое терпение даже за рулем на абсолютно пустой дороге. И это тоже сыграло свою злую шутку. Арбитр не особо следил за временем, зато был достаточно внимателен в том, чтобы заметить странную активность на склоне горы, проходящую параллельно автотрассе. Сначала Стивен не уделил этому своего внимания, пока не кинул взгляд вновь, и успел пригнуться за секунду до того, как пуля прошила лобовое стекло. Все произошло слишком быстро в дальнейшем – он второй раз подал голос, заставляя девушку пригнуться, и пытался удержать руль, но, в итоге, потерял управление после второго выстрела. Шоссе резко оборвалось, и Стивен уже через пару секунд обреченно осознал, что автомобиль вылетел за ограду и следующим кувырком отправился вниз.

+1

4

  • Автор: Michelle Stafford
  • Гость

Blue Stahli – Suit Up
It's coming on, it's coming on
I don't know, just what is leading me
Or if time is on my side
It's coming on, it's coming on

Что? Закрыть.. Она не успела спросить, в глаза ударил яркий дневной свет, который показался невыносимо резким. Она зажмурилась и опустила голову, несколько раз моргнула и посмотрела сначала вперед на дорогу, затем на мужчину, который сидел рядом. И для чего ты снял мне повязку? Чтобы я знала своего убийцу в лицо? Мишель вопросительно на него посмотрела. Его руки на руле, он косо смотрит на нее и молчит, переключает передачу и машина едет чуть быстрее. Она тоже молчит, с секунду смотрит на него и отворачивается. Девушка презирала каждого из них. Каждого. И каждый, кто был причастен к этим людям - был врагом, и этот не исключение.
Возможно, именно он всадит в нее пулю, или для начала поиздевается? Какой приказ отдан ему, так сложно было прикончить ее в этом заброшенном ангаре? Девушку бы не скоро нашли, но лучше так, чем быть униженной еще раз.
Просто убить для них недостаточно, у них собственный сценарий для каждого, интересно посмотреть на того, кто этим всем так умело руководит. Она усмехнулась и сжала зубы. У них почерк одинаковый. Жалкий почерк убийц, которые поодиночке смахивают на крыс, нет хуже – мышей. Дрожат и забиваются в угол, и только в толпе, таких же подонков могут быть сильными. Это мерзко. Единственное что она сейчас ощущала внутри это злость и брезгливость. Она помнит лица, этих насильников-убийц, когда она приходила к ним. Их поджилки тряслись и голоса становились на тембр выше. Потные, жалкие выродки, которые ни на что не способны, кроме как взять в руки пушки и стать крутыми дяденьками, с пустой головой. Смерть для них слишком маленькое наказание, это Мишель поняла давно..
Она глубоко вдохнула, окно было слегка приоткрыто, и свежий утренний воздух потоком лился в салон. У нее всегда билось сильно сердце, даже когда она не волновалась, а сейчас колотилось в несколько раз сильнее..
Как бы она себя не подбадривала сейчас, холодок пробегал вдоль спины и страх смерти присутствовал, от него никуда не деться. Она человек, как не крути, даже с искалеченной жизнью и вырванным будущим, все равно человек. Она дышит, думает, чувствует, хотя в последнее время ей все больше кажется, что она смахивает на робота. Механического такого робота, он передвигается, может помахать ручкой, ножкой, и вроде даже глазами вертит из стороны в сторону, только внутри – пустота.
Мишель повернулась к нему и хотела спросить – Долго еще? Хотелось быстрее все это закончить, весь этот фарс и игру, которая слишком для нее затянулась. Но почему-то передумала, и только внимательно посмотрела на него. Он что у них главный? Девушка только сейчас заметила, что взгляд у этого мужчины намного проницательней, вид сосредоточенный, он смахивает на взрослого мужчину, который умеет думать, а не на жалких трусливых пешек. Короткая стрижка, темные волосы, хотя седина местами пробивалась, лет тридцать пять или сорок.. Она задумалась, но быстро выбросила эту мысль из головы. Какая разница сколько ему лет, он такой же подонок как и все они..
Говорить не хотелось. Она сожалела только об одном, что не навестила могилу папы.
Только сейчас она заметила, что знает эту трассу, это маршрут был ей знаком, недалеко отсюда живет друг отца, с кем он учился когда-то на журналистском факультете, Мишель была здесь пару раз, ее догадки подтвердил указатель. Прекрасно..
К черту все.. В подобных случаях, когда ситуация становится совсем отчаянной, самое правильное решение которое приходило в голову был звонок, взят телефон и просо набрать знакомый номер, кому.. Полиция? Друзья? Семья?
Полиция тут не поможет, семьи у нее нет, остаются друзья. Она представляет себе этот утренний звонок и сонный голос на том конце трубки
- Даа
- Это я, ты можешь сейчас меня забрать?
- А где ты?
- В машине, со связанными руками, за рулем какой-то тип с пистолетом.
А что? Совершенно обычная ситуация.
Мишель еле сдержала улыбку, такую весело-отчаянную улыбку..
События, которые развивались дальше, смахивали на фильм с плохим концом. Она услышала резкий визг колес об асфальт и в следующую секунду лобовое стекло пронзила пуля, которая каким-то чудесным образом никого не задела. Он наклонил ее голову и следом еще..
- Что происходит!? – выстрелы продолжались и те, кто в них палил, явно не желал видеть в этой машине живых пассажиров. Плохое начало. Плохое…
Все произошло слишком быстро, и слишком медленно для двоих, которые сидели в этой железке, зажаты обстоятельствами. Ничего нельзя было сделать, он потерял управление, и машина покатилась под откос, дальше был удар. Спас ремень безопасности, которым он пристегнул ее. Социальные рекламы, направленные на безопасность, действительно действуют. Если бы не ремень, Мишель выкинуло бы с машину на много метров вперед. Она машинально подняла связанные руки вверх и попыталась собраться — это не спасло. Сильно ударилась головой об панель машины, потом почувствовала резкую боль в ноге, и осколки от лобового стекла, от них нельзя было никуда скрыться — плечо, руки, грудь, мелкие осколки впились в тело. Было жутко больно, и страшно. Страшнее от того, что они уже никогда отсюда не выберутся, и это станет для нее концом.
Говорят, что за минуту проносится вся жизнь перед глазами? Они правы. 
Кадр за кадром. Она в больничной палате и напротив врач, с жалостливым взглядом, обреченно качает головой. Следом  дом, в котором она провела все свое детство. Могила отца, свежие цветы на ней и дата смерти. Она впервые заплакала, увидев эту надпись. Держалась молодцом, до этого момента, вплоть до самой выписки из больницы, и только увидев холодную, отчеканенную надпись зарыдала. В этот момент и пришло осознание, что его больше нет. Она не сможет больше зайти к нему в кабинет поздно ночью и выключить лампу на столе, заботлива укрывая пледом.. Было больно, очень. Не физически нет, болело где-то внутри, наверное, это и есть душа.
И после все 4 года, словно выпали из головы.  До той страшной ночи, все ясно как днем. Она помнит, что маму подруги, звали Стефани, а отца, кажется Билл, у них был кот и два попугая, а у нее морская свинка и две собаки. Помнит, что в Рождественскую ночь они не спали и ждали сидя на лестнице Санту. Сгрызли все печенье, и выпили пол стакана молока, так и не дождавшись, уснули прямо там. И утреннее удивление подаркам - она тоже прекрасно помнит. А что было сейчас? Это не ее жизнь, да и это не она, а кусок черствого дерева. И даже вспомнить детали этих четырех лет она не может. Все это мелькает сейчас в голове, пока машина с дребезгом врезается в какую-то каменную глыбу. Мишель стонет, ей зажало ногу, она сквозь белую пелену пытается понять, где они, еще не до конца осознавая, что они пролетели несколько метров и упали в кювет. Капот вывернут наизнанку, пахнет бензином, очень сильно и пар, из под капота валит пар.. нет дым.. Это дым!
- Что ты творишь? Ты в своем уме?  - она толкнула его плечом,
- Ты живой? Эй? Что ты натворил и кто эти люди? – Мишель услышала крики и сигнал машин, где-то сверху погоня за ними продолжалась. Она пыталась открыть искаженную дверь, в голове все помутилось и найти ручку двери было сейчас безумно сложно, тем более со связанными руками, адреналин приливал и она понимала, что если не выберется сейчас, то все..
С трудом открыла дверцу, оттолкнула ее ногой, которую с трудом смогла вытащить, и выбралась наружу. Тяжело дыша, она попыталась встать на ноги, но левая нога жутко болела, только сейчас она увидела, что вся ноги в крови. В экстренных ситуациях на боль обращаешь внимания в последнюю очередь, возможно, болит не только нога, она почти не соображала. Стоя на коленках, она пыталась снять зубами повязку с рук, все тело дрожало, девушка то и дело смотрела, то в сторону, откуда доносились крики, то в сторону машины, с которой должен был появиться тот, кто должен ее убить.
- Черт возьми.. ну давай же.. – не получалось.. Она попыталась снова встать, голова сильно кружилась и только сейчас она почувствовала что на лице кровь, видимо удар был очень сильный.. Она встала и сделала пару шагов, потом еще.. бежать.. Невидимая сила остановила ее. Видит Бог, она не хотела. Ее, будто взяли за руку, и повели назад к машине
Мишель.. Мишель не глупи.. Она подошла к машине и наклонилась, он был без сознания? Она с трудом открыла дверцу машины
- Вставай, слышишь? Ты слышишь меня? – она теребила его двумя руками, и смотрела постоянно наверх  - Черт.. черт..  – потом наклонилась и прижала голову к груди, сердце стучало.. Удар пришелся на его сторону, руль почти не держится, и он придавил его, видимо, поэтому мужчина отключился. Пару раз девушка прилично ему вдарила по щекам обеими руками, что было жутко неудобно, и после когда наконец-то увидела его открытые глаза, с облегчением вздохнула
- За нами погоня, там.. – она кивнула в сторону возвышенности – Нам надо бежать, хотя какого черта я пытаюсь тебе помочь?  - это она проговорила, обращаясь скорее к себе, чем к нему. Жалость? Нет. Она их ненавидела, но эта ситуация и стрельба, заставила девушку изменить решение, хотя все это возможно последствия удара, и она тронулась разумом. Именно так сейчас она себя и успокаивала.
Вокруг был лес, густой, и они посреди какой-то ямы, в которой лежали огромные каменные глыбы, в одну из которых машина врезалась. Бензином пахло все сильнее, она посмотрела на него и на машину и рванула вперед, хотя бегом это было назвать трудно, боль отдавала в поясницу и в глазах мелькали звездочки, радовало одно, что теперь она может сбежать.
- Ну почему, почему все это происходит именно со мной!  - в следующую секунду она спотыкается и падает, проклиная всех этих ублюдков и в особенности того, кто связал ей руки.

+++

прости за пост(

+2

5

  • Автор: Steven Huxley
  • Гость

Wait, how can it be too late?
'Cause I don't want to play
With such a price to pay
Chained to what I can't reclaim
I'll never be the same
© Celldweller - Switchback

Последнее, о чем он подумал перед тем, как погрузиться во тьму, это то, что ремень на пассажирке пристегнут. Наверно, стоило поразмыслить о чем-то другом в этот момент, попытаться предпринять попытку выжить, но остатки здравого смысла ясно дали понять – рассчитывать стоит только на чудо.
Через секунду по глазам вновь ударил чересчур яркий свет. Дышать было на удивление легко и просто, и голова была настолько чиста от бесконечных мыслей, что Стив невольно пожелал побыть в этом состоянии чуть подольше. Мужчина не сразу осознал, что лежит, хотя не чувствовал – на чем. Под ним и над ним было пустое пространство, освещенное солнечным светом – это тепло сложно перепутать с чем-то другим, но паники от чувства невесомости и неизвестности не возникало. Словно все так и должно быть.
- Еще рано,- женская тень склоняется над ним, и Хаксли долго и упорно пытается разглядеть лицо, хотя прекрасно знает, кто это. Короткую стрижку узнать несложно, а голос – тем более.- Еще не время, Стив, ты еще жив,- и вот тут и поднимается волна страха, паники и злости, накрывая с головой. Бывший психолог не может пошевелиться, чтобы дернуться хоть куда-нибудь, банально не хватает сил осмотреть происходящее вокруг. Плевать, что обстановка не изменилась, мужчина хочет что-то сказать, но чувствует лишь тепло возле груди, и жгучая боль разрывает в этой же области. Хаксли почувствовал свое собственное сердцебиение, которое вряд ли должно быть в этом месте. Крепкая хватка на запястье становится призрачнее, и он чувствует её улыбку, но страх сковывает. Стивен слышит чужой голос, по ощущениям – позади себя, и оборачивается туда, вниз.
Боль пронзает все тело, хриплый вдох срывается с губ, и Хаксли первым делом пытается как-то повернуться всем туловищем, не до конца осознавая произошедшее. «Почему так больно? Откуда кровь? Что с глазом?» - мысли превратились в хаотичный комок, бегающий по его сознанию, и лишь пару секунд спустя Стивен осознает, что случилось. Слишком жарко и тяжело вдохнуть, он смотрит на девушку перед собой, замедленно осознавая то, что та произносит. Мужчина кивает головой, пытаясь понять, почему одним глазом ничерта четко не видит, а потом в нос ударяет запах бензина. Параллельно слух улавливает шум где-то далеко, но интуиция подсказала – это за ним. Или за ними.
Приходиться постараться, чтобы выбраться из практически мертвой хватки автомобиля, который явно не желал погибать в огне один. А рано или поздно здесь все рванет, и этот момент стремительно приближался. Возможно, осознание скорой гибели и заставляло Стивена шевелиться с максимальной трезвостью ума, на которую он был вообще сейчас способен. В процессе освобождения из стальных пут, Хаксли понял, что потянул руку, когда пытался выровнять машину, и что проблема с глазом заключалась в крови, струящейся из рассеченной брови. Секунда, две, три… Дым приближался, горло саднило, и пришлось бороться с рефлекторным кашлем. Свобода ознаменовалась относительно свежим глотком воздуха, раздавшимися выстрелами и падением на землю. Кашель-таки вырвался из груди, но Хаксли понимал – остановиться, значит быть убитым, как дворняге в подворотне.
Подорваться с места было не очень хорошей идеей, несмотря на то, что Стивен бегал достаточно хорошо. Нагревшийся металл пистолета чувствовался сквозь ткань рубашки, но мужчина не стал опрометчиво тратить пули. Вдох-выдох. «Думай, думай, думай»,- бесконечная команда звучила мантрой в голове, и Хаксли обреченно осознал, что они находятся в какой-то яме. Выбраться было не сложно, но не в такой ситуации. Мужчина обернулся, увидев камень, который расплющил автомобиль, потом посмотрел вперед. «Черт».
Стивен подлетел к девушке, рухнув рядом на колени, обхватил за талию и буквально затащил за ближайший крупный булыжник.
- Не дергайся,- почему говорить так тяжело? Он перехватывает её руки, вцепляясь пальцами в узел. «Вудрелл что ли в морской пехоте служил»,- с нарастающим бешенством думал Хаксли, пытаясь распутать дрожащими от боли и адреналина руками злополучные путы. Противник приближался, и Стивен это осознавал, но сейчас их сомнительными союзниками были лишь время и искра. Камень, за которым они укрылись, был недостаточно большим, чтобы полноценно укрыть их. Один против них он не справится даже с пистолетом под боком. Он параллельно пытался понять, что случилось, где он просчитался, но мозг упорно молчал на эти вопросы, будучи занятым лишь одним – выжить. «И спасти её»,- с удивлением для самого себя подумал Хаксли, вспоминая, что пачка сигарет осталась в машине, но зажигалка – в кармане пиджака. Он потом извиниться, если обожжет её, но сейчас важнее распутать эту кашу малу, которую наворотили люди Ноксвилла. И едва основная масса ослабевает, мужчине остается приложить лишь немного сил, чтобы окончательно ослабить хватку. В тот момент, когда веревки падают на землю, и происходит взрыв – земля сотряслась от удара, грохот заложил уши, отозвавшись звоном, горячий раскаленный воздух тут же проносится вихрем мимо, обдавая их двоих теплом.
Без лишних слов схватив её за руку, Стивен поднимается вместе с ней на ноги и бежит вверх, боясь, как бы не рухнуть прямо здесь. За спиной кричат, наверняка, кто-то погиб, но часть жива. «И они знают, что мы тоже живы».
Хаксли не помнил, сколько по времени они так бежали, просто в один момент ноги подкосились, и Стивен схватился за ближайшее дерево, чтобы не упасть. Обернувшись назад, мужчина осознал, что они уже достаточно далеко убежали. Признаться, он отвык от этого – за все одиннадцать лет в основном только и делал, что сам кого-то гнал в нужный ему угол. Мужчина смотрит на девушку рядом, понимая, что это вряд ли её спасители. Тогда кто? Хаксли пристально изучал её лицо, не произнося ни слова, словно она знала ответ, но потом догадался посмотреть в пиджак. Рука касается груди в том месте, где должна быть фотография в кармане, но пальцы не чувствуют ничего. Следующие движения уже более судорожны, и Стивен обреченно понимает, что снимка нет. Три дня назад был, вчера не проверял, а сегодня уже нет. С учетом нынешних событий уже не так сложно сложить два плюс два. Боль насыщает тело, и Хаксли сначала смотрит на девушку, точнее на её рану на ноге.
- Нам нужно найти водоем. Кажется, мы одной лодке,- осознание дошло не до конца, что больше время тянуть нельзя. Если они выберутся отсюда, он обязан пустить пулю в лоб Ноксвилла и исчезнуть из этого города, из этой страны. Даже лучше, если с этого континента. Взгляд на себя вниз - отметить рассеченную рану на груди, к которой прилипли края разорванной рубашки, головная боль (вероятно, удар был неплохим), тянущая боль в руке, ошметки стекла, которые еще были в теле, но малые по размерам и неглубоко, и разорванные возле колена джинсы как свидетельство его борьбы за жизнь.
- Здесь сыро, так что, полагаю, вода рядом,- он выжидающе смотрит на неё, понимая, что действует несколько неправильно. Но они оба ранены, нужно обработать повреждения, и у неё еще оставались шансы выбраться отсюда. А Хаксли был бы рад завершить то, что планировал все эти годы, и потом – пусть даже сдохнет и на его могиле спляшут. Разницы не было абсолютной никакой для него.

+1

6

  • Автор: Michelle Stafford
  • Гость

Simon Curtis – Flesh
Give it till I beg, give me some more
Make me bleed, I like it raw
Like it..
Push up to my body
sink your teeth into my flesh
Последнее, что она увидела через его плечо -  были трое мужчин, которые целились в них. Один в кожаной куртке, почему-то он показался ей слишком высоким, отметила черные глаза, такие бывают у метисов. Второй был чуть пониже, нос с горбинкой, и что-то громко им кричал. Имя.. кажется выкрикивал какое-то имя, она не могла разобрать какое. Третий бежал позади, он махал рукой, тем, кто был еще сверху. У всех троих было оружие. У метиса в руках она рассмотрела Хеклер кох, она не могла ошибиться, совсем недавно девушка стреляла из такого. Майкл привез партию новых пулеметов, и она опробовала его не стрельбище за городом. Мишель хорошо помнит, как Майкл объяснял ей про ударно-спусковой механизм, и расхваливал все характеристики новой игрушки.
После был взрыв, она вскрикнула, машинально закрывая уши руками, на секунду перед глазами снова все поплыло, ее кто-то силком потащил за руку наверх, она почти ничего не видела, ноги сами бежали, и дыхание все чаще и чаще. Адреналин поступает в сердце огромными порциями, и она теперь понимает, как это быть загнанной, как это быть не охотником, а добычей.
А еще появилась надежда. Соображать сейчас плохо удавалось, но желание жить и оставаться на этой грязной, но живой земле хотелось. Хотя бы ради отца. Ее всегда не покидало ощущение, что он рядом. Где-то близко, пусть в каком-то ином измерении, в том мире, который не делится на добро и зло, но рядом. И всегда держит ее за руку, даже сейчас ее не покидало ощущение, что он присутствует. Невидимо подгоняет ее и говорит – Беги.. Как в ту ночь, но сейчас она сможет. Я смогу, давай же..
В голове мелькали мысли, она надеялась только на то, что этих убийц задержит взрыв, и они замешкаются, что даст им время убежать. И они бежали, без остановки, только редко Мишель оглядывалась, боясь увидеть своих преследователей. У нее ужасно болела нога, и каждое соприкосновение с землей, доставляло ей жуткую боль. Она хотела понять, где именно нога повреждена, но при беге боль не фокусировалась, а распространялась по всей ноге. Сколько километров они пробежали по лесу? Один, два, десять? Вокруг были сплошные деревья, густой, непроходимый лес. Бежать с каждой минутой становилось все труднее, ветки лезли прямо в лицо, она отодвигала их рукой, промахивалась и они попадали ей прямо по лицу, шее, груди. Все было просто ужасно, как в лучших фильмах..
Теперь она с уверенностью может добавить в своей список ненавистных мест – лес.
Если она выберется отсюда живой, если сможет, то никогда в жизни больше не зайдет и не подойдет к лесу. Ей вообще сейчас казалось, что все деревья отныне будут вызывать в ней чувство тошноты, холода и боли. Да боли, которая просто пронизывала ее ногу.
Она не знала, кого благодарить за свой характер, наверное, отца? Если бы не этот стержень внутри, не это упорство, девушка давно бы рухнула на землю от боли и не смогла бы сделать ни шагу. Но Мишель терпела, стиснув зубы, и ударяла мысленно себя каждый раз, когда только пыталась сдаться. Через все преграды, как учил отец.
Чем дальше они убегали, тем темнее становилось вокруг и это не время суток, девушка была уверенна, что от момента, когда она села в машину и до этих пор прошло максимум часа два с половиной, или чуть меньше. Но густые ветви деревьев смыкались наверху, и небо едва мелькало между ними, а снизу было полное ощущение темноты и холода. Листва под ногами была противно мокрой, и пахло сыростью, запах мха и сырости – вот что еще она будет теперь так сильно ненавидеть.
Мужчина, который бежал впереди тоже был ранен, когда он укрывал ее руками, там, рядом с машиной Мишель заметила на его лице кровь, много крови. И заметила еще одну не маловажную вещь, он почему-то спасал ее.
Эта мысль не давала ей покоя, хотя сейчас ей было абсолютно все равно, по какой причине он это сделал. Благородство у этих подонков не в чести, и она полагала, что он просто продолжает выполнять свою работу. Ему было сказано доставить ее, живой? Это странно.. Мишель даже не взяла во внимание то, что он снял с ее рук веревки, до такой степени она ослеплена ненавистью к ним.
Они добежали до небольшой поляны и остановились, она еле дышала, рухнула на колени, и опустила голову. Сердце должно было вот-вот выпрыгнуть из груди, успокоить такой ритм было непростой задачей, она и не пыталась, только часто дышала, вбирая сладкий кислород полной грудью. В момент бега воздух казался стальной бумагой, которая режет горло. Еще ее трясло от боли, она заныла и простонала еле слышно, садясь на землю и обхватывая ногу руками. Нога немного распухла и любое прикосновение к ней сейчас, доставляло ужасную боль. Какое к черту мужество?.. Мишель почти плакала от боли, и прислонив руку к губам со всей силы ее укусила, говорят другая боль должна отвлечь? Что-то не помогает..
Мужчина стоял рядом с деревом и тоже часто дышал, он был ранен и сейчас она могла рассмотреть сквозь пелену своей боли, что на груди у него кровь и на ноге кровь, да он весь в крови.. Надо же, как они еще на ногах держатся?
Одной рукой придерживаясь, она попыталась снова встать, но только вскрикнула и опустилась на землю
- Ты.. – она делает попытку и пытается снова встать, почти кричит от боли, но сдерживается, казаться слабой перед этим.. она не станет. Встала и гордо подняла голову – Как там тебя? Я никогда не буду с таким как ты в одной лодке, с такими как ты. И если мы сейчас бежим рядом, это ничего не значит.. – она с презрением смотрит на него и отворачивается. Было трудно признаться себе в этом, но да, она действительно сейчас рядом с тем, кто возможно приговорил ее жизнь и был причастен к приговору жизни ее отца. И самым поганым в этой ситуации было то, что пушка у него, а у нее ничего нет. И он может воспользоваться ей в любое время. Но, все-таки, она с ним соглашается.
Она медленно идет, несколько шагов неуверенно ставит ногу на землю и понимает, что терпеть эту боль очень сложно, но, тем не менее, продолжает идти. Водоем, да.. ей бы не помешало сейчас умыться и промыть рану, хотя она плохо себе это представляла.
Девушка всю дорогу молчала, ее мыслями боль завладела полностью. Они старались идти быстро и местами переходили на бег, только переглядывались, периодически Мишель ловила не себе взгляд этого мужчины, но быстро отводила глаза. Через минут тридцать они добежали до небольшого ручья, который пробил себе дорогу, разделяя лес на две стороны. Его журчание они услышали сразу, такой дразнящий звук переливающейся воды. Еще никогда она так не радовалась воде и с жадностью смотрела на нее, оставался последний рывок, пару шагов разделяло ее от спасения. Жутко хотелось пить..
Мишель опустилась и, придерживая одной рукой волосы, второй зачерпнула воды в ладошку и, закрыв глаза, выпила, еще и еще.. Она облегченно вздохнула и села, сил не осталось..
В висках очень сильно пульсировала боль, девушка только сейчас вспомнила, что ударилась лицом об панель в машине, засохшая кровь на лбу говорила сама за себя. Она повернулась к мужчине и долго смотрела на него, жутко хотелось высказать этим ублюдкам все, что накипело у нее за эти годы, но Мишель даже говорить с ними не хотела, такая жуткая боль при виде этих подонков разгоралась внутри. Сейчас было самым лучшим это просто молчать, но выяснить, что произошло там, за несколько километров отсюда она хотела, да и кто эти люди, которые гнались за ними
- Кто это был -  она спросила и нагнулась вперед, ногу очень сильно свела боль и пульсация теперь чувствовалась в щиколотке, нога распухала, это было уже не смешно. Мишель плохо разбиралась в медицине, но была уверенна, что ногу нужно чем-то перевязать. Но чем?  - Я не понимаю одного – она продолжила, не поворачиваясь  к нему, так было легче говорить, потому что как только она видела его, как только мысленно представляла, кто он и откуда, хотелось тут же накинуться на него и придушить. Видимо сотрясение прошло и порыва спасать жизнь мерзким типам, которые убивают людей у нее больше не было  - Ты забрал меня и вез, для того чтобы меня прикончили – она усмехнулась и тут же сосредоточенно посмотрела вдаль, полностью понимая и осознавая смысл этих слов. Возможно, ее бы не было уже в живых, если бы он отвез ее куда нужно.  – И что произошло дальше? Кто эти люди? И почему они стреляли в тебя?  - Мишель могла представить себе, что между группировками бывают разборки и возможно это была очередная стрельба, которую завтра покажут по каналам новостей, и все равно вопросов было много. Почему он не убил ее до сих пор, почему они бегут рядом и он вытащил ее с этой ямы, помог снять веревки с рук. Да и вообще.. Девушка коснулась лица, после сжала голову руками, пульсация усиливалась, в глазах все плыло, пару глубоких вдохов улучшали ситуацию, но ненадолго.
- И какого .. ты еще не пристрелил меня? Разве не этим самым вы занимаетесь?  - она опустила руки и наконец-то повернулась к нему.  – Как же я вас всех ненавижу.. твари..
Да, они и не помнят ее, наверняка не знают кто это так мстил всем троим. Его папаша не догадывался, что эта дочка того самого журналиста, даже имени ее не знают? Сломав всю жизнь, и перекалечив ее душу, даже не помнят ее в лицо. Это больше всего ужасало, что они кромсают сотни таких жизней как ее, и спят спокойно по ночам в своих кроватях, снимают проституток, опустошают ночные клубы, веселясь. И ощущают себя хозяевами этого долбанного мира.
Это она сказала абсолютно искренне, но, тем не менее, ей было жутко сейчас грустно и пусто. Да, такое поглощающее чувство пустоты внутри, когда весь смысл жизни вмиг перевернулся. Еще хотелось обезболивающего, потому что боль становилась невыносимой. Она задержалась на его глазах взглядом,  после зажмурилась и тихо простонала. Больно.

++

дико извиняюсь, это все кофе и обеденный перерыв

Отредактировано Michelle Stafford (2013-11-18 22:35:57)

+2

7

  • Автор: Steven Huxley
  • Гость

Мужчина смотрел на девушку, осевшую на землю, но без остановок пытающуюся подняться на ноги. Её слова нисколько не удивляют, более того, в нем бы включился тот же механизм, окажись он на её месте. Утром готовится к смерти, идя в машину к незнакомому человеку, а сейчас стоять рядом с ним, пытаясь все-таки выжить. Дерьмовая ситуация, но то ли слишком много адреналина в крови Стивена, то ли ему просто уже настолько плевать на большую часть этой жизни, что на его лицо рассекается мрачной ухмылкой.
- Ну, если у тебя есть запасная… - не договаривая, произнес мужчина, отворачиваясь и продвигаясь дальше. Наверно, не так стоит начинать совместные попытки выбраться из этого леса, но спроси сейчас Хаксли – зачем ты спас её?  - мужчина ничего бы не ответил. Доводы кажутся ему глупыми и несколько эгоистичными, но этот вопрос плотно заседает в его голове. Он будет думать об этом всю дорогу до того момента, как они вновь остановятся. Почему они? Стивен хоть одиннадцать лет и не работал уже психологом, но постоянная практика не давала терять опыт, поэтому он был уверен, что девушка пойдет за ним.
Тот самый адреналин начал постепенно снижаться в крови, мир вновь начал казаться прежним, и боль намного сильнее дала о себе знать. Пришлось сдержаться, чтобы прям тут самому не осесть на землю, к тому же закололо в боку от бега и дыхание безнадежно сбилось. Не стоило им тогда останавливаться, но было уже поздно. С количеством выкуренного за свои годы удивительно, что Хаксли вообще был в состоянии пробежать больше ста метров, но Стивен не смеет даже замедлиться, продолжая слепо двигаться вперед. Был ли он уверен, что найдет что-то в том направлении, куда они шли? Нисколько. Пульсация в голове напрочь затмила мысли, которые вообще были заняты несколько другими вещами, поэтому едва он учуял запах воды – удивленно выдохнул. «Удача решила снисходительно улыбнуться?» - подумал мужчина, намереваясь остановиться лишь возле берега. Все это время Стивен прислушивался к шагам за спиной, не желая терять девушку из вида. Вроде бы она спасла его, он спас её – тут можно расходиться и забыть друг о друге, но куда вообще можно пойти в этом нескончаемом лесу? В лапы дикому зверю? В ответ Стивену по спине пробежал мороз, давая ему понять, что им предстоит переночевать в этом месте.
Лишь возле воды мужчина понимает, как у него пересохло во рту. Стараясь до последнего не срываться, Хаксли опускается к водоему, боковым зрением наблюдая за молодой особой, находящейся рядом. Большую часть времени он тратит на то, чтобы смыть с лица кровь, потом уже обращает внимание на непосредственные ранения. Думает, кусает губы, выбирая, как лучше к ним подступиться и стоит ли это делать прямо здесь. От мыслей отвлекает голос, и Стивен поворачивает голову в сторону девушки.
- Это были мои бывшие подчиненные,- спокойно ответил Хаксли, словно это вообще могло что-то ей объяснить. Он старается пить немного, чтобы потом не стало плохо и было не тяжело идти, но сложно контролировать самого себя. И именно поэтому мужчина хватается за разговор как спасательную соломку, чтобы ненароком не утопиться в этом ручье от желания утолить жажду.
- Они узнали, что я сам когда-то пострадал двенадцать лет назад от их действий, а через год пришел к ним. Вот и решили убить двух зайцев одним выстрелом, от греха подальше,- объяснил Стивен, стараясь ненароком не прокрутить все события тех времен. Мужчина не сводил с неё взгляда, упираясь одним коленом в размокшую землю, а раненной ногой держал поставленной, дабы избежать лишнего заражения.
- Почему я должен стрелять в тебя? – поинтересовался Стивен, но решил не продолжать свои психологические игры. Только вздохнул, поднимаясь во весь рост. Она ведь такая же пострадавшая, как и он сам. Так же скопила в себе слишком много гнева и злости, выплеснула это в убийствах, в мести, но… ничего, кажется, для себя не нашла.- Сначала спасти, а потом убить? Я головой ударился, но не до такого безрассудства.
Хаксли не стал вдаваться в подробности, как и почему. Но факт оставался фактом – мужчина упрямо желал и дальше вытягивать эту девушку туда, откуда можно начать новую жизнь. А что он? Перед ним яркий пример того, что месть не оправдывает ожиданий, но Стивен и до встречи с ней знал об этом. И продолжал вынашивать планы, чтобы, однажды, запустить пулю в лоб Ноксвиллу. Если предположить существование Ада и Рая, то Хаксли уже точно не встретит ни Грейс, ни Лилит. Сам ведь находил отраду лишь в убийствах и пролитии чужой крови, отчаянно откладывая тот момент отмщения. Такие ублюдки, как он, имеют свой персональный котел, а может даже персональный круг. Но отчего-то было абсолютно плевать.
- Тем более, я больше ни на кого не работаю,- скорее, для себя констатировал мужчина, видя, что нужно чем-то перевязать рану девушки. Сам решил в другом месте зализать свои повреждения, поэтому лишь стянул пиджак, в очередной раз пожалев, что не прихватил нож. В этот раз вновь должна помочь зажигалка, которой мужчина прожигает дыру в области плеча, а затем не без малого усилия оторвал рукав. В упор посмотрев на новую знакомую, Стив вытаскивает пистолет из кобуры, убирая его за пояс джинсов. Не хотелось бы дополнительных сюрпризов.
Подойдя ближе, мужчина протянул ей оторванный лоскут.
- Боюсь, ты не позволишь мне перевязать тебе рану. Как закончишь, мы двинемся дальше. Здесь слишком открытая местность, чтобы оставаться тут надолго.
Через минуту Хаксли протянул ей руку, желая помочь подняться на ноги. И дальше они идут медленнее, потому что сил итак мало, а нужно шевелиться. Люди Ноксвилла не остановятся и будут искать до последнего. И даже ночь их не остановит. Пиджак Стивен забрал с собой, чтобы не оставлять следов, а их итак наверняка достаточно. Нужно где-то отдохнуть в более укрытом месте, набраться сил, и завтра выйти к дороге. Там тоже главное не попасться в руки противника, но тут уже действительно нужно полагаться лишь на леди Фортуну. Возможно, их двоих завтра уже не будет в живых. И Хаксли впервые за долгие годы почувствовал себя столь зависимым от обстоятельств. Приходилось бороться с желанием ускорить шаг, несмотря на боль в колене, поэтому мужчина старался держаться наравне с девушкой.
Сколько еще они так шли – неизвестно, но уже достаточно стемнело, и выручала лишь почти полная луна, освещающая дорогу. «По всем канонам фильмов ужасов»,- подумал Хаксли, не сдержав улыбки. И не знаешь, что хуже – встретить противника или, например, медведя.
Но пока карты ложились в их пользу – и из-за деревьев выглянул самый настоящий дом. Судя по свежей тропинке и по тому, что трава была приглажена, это не было заброшенным местом. Значит где-то рядом можно найти выход к дороге, что обнадеживало, но заниматься сейчас этим равносильно самоубийству. Без лишних слов Стивен ускорил шаг, давая понять, что они направляются именно сюда. Взгляд отмечает генератор возле угла, который наверняка вырабатывает электричество для этого небольшого жилища. Но свет в комнатах не горел, и Хаксли, вытащив пистолет, рискнул приоткрыть дверь, тихо сказав девушке стоять позади. Прислушался – ни дыхания, ни чужого присутствия не ощущалось. Чтобы окончательно убедиться, мужчина прикрыл один глаз, нащупал выключатель, и через секунду загорелся свет, позволяя получше разглядеть дом крайне малых размеров. Но все, что нужно для удобства, наверняка присутствовало. Мужчина убрал пистолет на этот раз вновь в кобуру.
- Боюсь, нам лучше остаться здесь. Заодно получше обработать раны,- в ответ отозвались все повреждения, заставив Стивена сморщиться.

Свернутый текст

прошу прощения за это, и за то, что так долго.

+1

8

  • Автор: Michelle Stafford
  • Гость

Ее мучили два вопроса. Первый вопрос заключался в следующем: почему его подчиненные гнались за ними, и стреляли в них? Мужчина ничего не объяснил, хотя отчитываться перед незнакомой девушкой наверняка не входило в его обязанности. Значит, он знал их, каждого. Мало того, что знал, но и управлял этими убийцами, следовательно, причастен ко многим делам. Эти преступники не так просты, они не просто занимались разбоем или мелкими кражами, там была сеть, сложно контролируемая и достаточно прибыльная.
Убийства, погромы, контрабанда. За время охоты на этих подонков, Мишель узнала всю подноготную этой шайки. Они занимались наркотой, оружием, поставляли его плохим парням на ближний восток. Наркотики - не просто порошок, а плюс ко всему экстази. И им было плевать, какое количество молодых людей гибнут от этой дряни и сколько смертей на их совести, там было важно другое - Деньги.
Ночные клубы, которые пестрили вывесками и громкими слоганами, все под завязку были забиты этими безобидными таблетками, люди дохли от них как мухи, прямо там внутри. Предсмертные судороги заглушала громкая музыка. Их выбрасывали как мусор на улицу, а рано утром дворник или случайный прохожий обнаружит труп молодого парня или девушки.  Передоз, нет оказание должной помощи, и никого это не останавливало, спрос был велик, а значит, деньги текли рекой на банковский счет этих подонков.
И всем вокруг было все равно, никто и никогда не сообщит об этом в полицию, а если и сообщит, тут же лишится жизни. Все схвачено, именно поэтому дело отца замяли и попросили молчать его дочь. Всю эту систему молодая девушка поняла сразу, и до нее дошло, что продались все и даже те структуры, которые призваны защищать.
Кто-то из сотрудников отца сдал его, кто-то настучал и был подписан смертный приговор. Им без разницы, чьи жизни сегодня перестанут биться..
Главарь этой банды имел доступ в Правительство, имел связи, возможно именно поэтому так сложно было пробраться к нему. Он управлял сидя в кабинете дорогого офиса и совсем не марал свои ручки, зато его душа смрадила как помойка.
И мужчина, который сейчас находился с ней в одном положении, почему-то потерял власть и контроль над своими подчиненными. Почему? Кто отдавал ему приказы сверху, было понятно, но видимо что-то пошло не так. Он упомянул, что пострадал от их действий много лет назад, Мишель не сразу вникла в эти слова, но после, анализируя, она пришла к выводу, что мужчина пытался отомстить? Столько лет? Он пришел мстить, но решил остаться, и его втянуло во всю эту мерзость? Понравилось? И это был уже второй вопрос.
Мишель была не из тех, кто задает слишком много вопросов и не из тех, кто много говорит. Хотя практика показывала обратное. Девушки ее возраста без умолку болтают обо всем на свете. О шмотках, парнях, отдыхе, о новой сумочке и диете. Но этой девушке был не суждено познать все прелести жизни, ее судьба зашла в другую сторону, и видимо никогда не свернет обратно. Характер в корне изменился, и той веселой Мишель давно нет. Ей до сих пор казалось, что все происходящее с ней какой-то сон. Это ощущение не покидало ее.

прошлое

Казалось, я сплю. Даже в тот момент, когда адвокат моего отца читал завещание, сидя в моей больничной палате, я не могла поверить, что все это правда. Врач находился за дверью и задумчиво всматривался через маленькое окно, следил за происходящим. Я чувствовала этот взгляд, такой мерзко сочувствующий. И не верила, что я тот человек, кому он сочувствует.
Не плакала, совсем. Я вслушивалась с монотонный голос адвоката, который часто прерывался и спрашивал меня – Вы в порядке? Кивала головой и удивительно спокойно просила продолжать. Я не могу вспомнить, о чем он попросил меня, что-то связанное с подписью и отказом. На тот момент я готова была подписать все, что угодно лишь бы меня ставили одну. И я подписала. Помню, он протянул небольшой сверток, сочувственно наклонился и сказал – Мне очень жаль и удалился.
Я сидела на краю кровати, и смотрела на капельницу, приборы рядом, которые показывали частоту моих сердечных сокращений. И все казалось сном. Это не могло быть правдой, мое сознание отказывало принимать случившееся. Как после скажет мой врач – шок, последствия стресса, травмы. Да, что он понимает? Ничего.. только диагнозы и куча транквилизаторов, которыми меня пичкали сутки напролет. Ощущение, что я сплю не проходило.
Я помню, как развернула этот сверток, затуманенным взглядом пытаясь разобраться, что в нем. Там было несколько вещей отца. Ключи от машины, его блокнот и документы из которых выпала моя детская фотография. Я подняла ее и посмотрела на себя маленькую. В тот момент я разрыдалась. Впервые, с тех пор как его убили. Впервые с той ночи.
Я рыдала всем своим нутром, всем телом, всей душой. Я не могла остановиться и плакала, плакала, плакала. Не слова адвоката и не завещание, а именно вещи папы, заставили меня понять – он мертв. И никогда больше не будет рядом. Все страшные события проносились в голове, я так и уснула на больничной кровати с обнимку со свертком. Транквилизаторы с тех пор мне больше не кололи.. Самым страшным дальше было то, что этот ублюдок, который насиловал меня не предохранялся и месяц ожидания протекал сложно, врачи на ультразвуковом исследовании увидели у меня желтое тело, которое говорило о том, что могло произойти зачатие. И это было страшнее всего. Носить ребенка от мрази, который убил твоего отца – что может быть хуже? Все обошлось в этом помогли молитвы или врачи, каким-то образом напичкав мой организм лекарствами прервали этот цикл..
Прошло столько лет, а ощущение сна не проходит. Даже сейчас, кажется, что кошмар длинною в столько лет, только фантазия моей ночи, а не правда, с которой невозможно жить.

Она, молча, взяла кусок оторванного рукава и, стиснув зубы, перевязала ногу. Зафиксировать ее не удалось, но на какое-то время боль сосредоточилась только в одном месте, это длилось недолго, после при ходьбе она поймет, что помочь сможет только обезболивающее и врач. Нужно было спокойствие, чтобы нога не двигалась и пребывала в одном положении, но это сейчас было невозможно сделать, приходилось выбирать  - или ты идешь и терпишь, или погибаешь от рук тех, кто гонится за тобой.
Выбор был сделан в пользу первого пункта.
Мишель сжала свои маленькие кулачки и уговаривала себя всеми способами. Плюнуть на все и остаться здесь, было сейчас лучшим решением, она закрыла глаза и глубоко задышала, дыхательные упражнения всегда спасали, так учил Майкл. Это помогло. Мысленный протест был отклонен, и нужно было двигаться дальше. Внутри барометр зашкаливал и подгонял ее.
- Зачем ты возишься со мной? Тебе легче бросить меня здесь.. Через час или меньше твои люди найдут меня и одной проблемы у твоего бывшего начальства станет меньше. Ты выиграешь время, сможешь уйти.. - она говорила глупости, и в большей степени говорила сейчас не она, а злость и усталость.
Мужчина рядом с ней встал и протянул руку, девушка недоверчиво посмотрела на его ладонь. Жать руку, которая по локоть в крови не хотелось, но выбора не было, встать самостоятельно она не сможет. Мишель подала руку в ответ и встала.
Они продолжили идти, куда и где они находятся, не знал не он, ни она. Время бежало с невероятной скоростью и казалось что это какой-то заговор, чем ближе к ночи, тем быстрее бежали секунды. В лесу и так было темно, а с наступлением вечера темнота стала поглощающей, словно небо укрыли темным покрывалом, и земля погрузилась в сумрак. Лес окружал их своими звуками, она то и дело боялась услышать голоса или выстрелы, сердце иногда начинало бешено колотиться, когда слышался хруст или какое-то движение рядом с ними. Когда она поняла, что они заблудились, девушка одновременно успокоилась и забеспокоилась. У нее жутко болело все тело и нога, ей было страшно представить, как сильно она могла распухнуть за это время. Желание спастись преодолевало болевой барьер, хотя звездочки в глазах всплывали, время от времени и потерять сознание порой хотелось. Было трудно передвигаться и идти почти на ощупь.
Она споткнулась и почти налетела на него в темноте, но схватилась за ветку рядом и удержалась на ногах
- Я ненавижу лес..  – она выругалась и вырвалась вперед него. Через некоторое время они набрели на какой-то дом.
Домом сооружение из дерева назвать было сложно. Это скорее был какой-то шалаш, или изба или постройка, которая стояла здесь, по всей видимости, много-много лет. Мужчина направился прямиком к нему, Мишель недоверчиво остановилась, но после последовала за ним. Выбора не было, идти сил не осталось и ей очень хотелось в тепло, холодная роса на траве и ночь сделали свое дело. Она продрогла, хотела, есть, пить и согреться.
Он зашел первый внутрь и включил свет. Девушка зажмурилась и прошла внутрь дома. Это был домик лесника или что-то подобное. Здесь было мало мебели. Стол, пару стульев, какой-то шкаф, кровать и печка, напоминающая камин. По всей видимости, отопления в этом помещении кроме этой печи не было. Еще она увидела лампу, которая стояла на столе. В голове застучали мысли как молоточки, и она прошла мимо него и зло посмотрела, протянула руку к выключателю и выключила свет
- Ты спятил? Нас сразу же заметят– глаза с минуту привыкали снова к темноте и она не двигалась с места, хватаясь рукой за стоящий рядом стул.  – Зажги лампу, она на столе – она застонала и рухнула на стул, хватаясь за ногу, ощущения были двоякие, усталость брала свое, и ей жутко хотелось расслабиться, но рядом был тот, кому доверять было сложно
- Здесь наверняка есть аптечка и какие-то лекарства – Мишель тихо произнесла, почти шепотом, боясь, что их кто-то услышит? Простая осторожность. Встала и в полумраке подошла к небольшому шкафу, который стоял в углу, при свете лампы было сложно разобраться в нем, но выдвинув пару ящиков, она так ничего и не обнаружила, даже близко похожего на лекарства. Еще было жутко холодно, печка не горела и озноб, пронизывал все тело, хотя трудно было разобрать от холода это или от боли. В доме была еще одна комната и Мишель заглянула туда, свет от лампы освещал только проход, и было видно, что комната размеров метр на два максимум и там стоит раковина и какие-то ведра. Девушка открыла кран и обрадовалась как ребенок воде. Наклонилась и умыла лицо, которое щипало от ран. Ей, было, безразлично смотрит он на нее или нет, она стянула с себя кофту и скрепя зубы вытащила пару осколков, которые впились в грудь, почти закричала и, зачерпнув воды, промыла небольшие ранки. Стало легче.. Она натянула обратно кофту и развернулась к нему, в полумраке его лицо казалось не таким пугающем незнакомым, девушка остановилась и облокотилась об дверной косяк.
И все же ей было интересно, почему вдруг после стольких лет он так сильно подставился. И что сделали с ним они?. Судя по всему он забрался на самые верха этой банды, раз управлял теми людьми. И видимо был готов к такому исходу событий, раз так просто говорит о том, что больше на них не работает.
- Так что у тебя произошло? У тебя отобрали бизнес, дом, работу? За что, ты мстишь или как назвать это, ты же работал на них? Убивал, грабил, руководил?  - Мишель выплюнула последние слова и закусила губу, боясь, что ляпнет лишнего и не сдержится..
- И что было уготовлено мне? Кто должен был меня убить? Ты? Твой хозяин? Те ублюдки?  - она усмехнулась и потерла глаза, которые предательски щипали, усталость, эмоции.. и все остальное.
- Ты вообще знаешь кто я? Откуда я? Как меня звать? Что ты вообще обо мне знаешь? - девушка прошла немного вперед, теперь она могла ближе рассмотреть его лицо. Он был ранен и бровь над глазом сильно рассечена, там возможно нужно будет накладывать швы..

+

[audio]http://pleer.com/tracks/4995073AdVJ[/audio]

+1

9

  • Автор: Steven Huxley
  • Гость

И, правда, видимо, он слишком сильно приложился головой в машине, поэтому, ничего не ответив, включил лампу на тумбочке. Осмотревшись вокруг, Стив и сам убедился, что жилье было действительно несколько печальным, хотя было бы глупо искать здесь пятизвездочный отель или комфорт собственного дома. С бесстрастным выражением лица мужчина ушел в угол, куда свет падал не так ярко, и там уже позволил себе сморщиться от боли, разливающейся по телу. Причина его сдержанности до этого была  вовсе не в желании казаться мужественным и суровым «парнем», а в стремлении убедить самого себя, что все относительно нормально и показать меньше слабостей перед этой девушкой. Обыкновенная защитная реакция, когда против тебя кто-то настроен враждебно, а его новая знакомая совсем не питала к нему даже малый процент теплых чувств. В конце концов, он должен был отвезти её в лапы смерти, да только сам угодил в её объятия.
Стиснув зубы, Стивен оперся на спинку стула в углу и с усилием воли все-таки выпрямился. Адреналин окончательно прекратил свое действие, возвращая все болевые ощущения, и мужчина действительно задумался – как им двоим удалось выжить в той аварии? Не более чем просто чудо, хотя, по крайней мере, он вряд ли заслужил такого щедрого шанса. Мужчина открыл первый ящик тумбочки возле стула и сразу обнаружил охотничий нож в чехле. Решив, что это неплохой расклад – по крайней мере, лучше, чем ничего вообще - Стив убрал его так же за пояс, как и пистолет.
Хаксли обернулся через плечо, сразу найдя девушку, которая в этот момент обрабатывала раны. Скользнув взглядом по её телу, он лишь вздохнул и направился к шкафу, чтобы осмотреться на предмет одежды, возможно, даже его размера. Ходить в подранной рубашке желания не было, не считая того, что она стесняла движения, к тому же, повреждения тоже стоило обработать, пока есть возможность. Вряд ли они через несколько часов вернутся домой, хотя, учитывая, как быстро в подобных ситуациях развиваются события – такое вполне можно допустить. «Но развиваются куда? Что дальше, уезжать в другую страну?» - думал мужчина, когда распахивал скрипучие дверцы. Теперь он еще взял на себя ответственность за жизнь молодой особы, что стояла у него за спиной. Её вопрос о том, зачем он возится с ней, был резонным, но тогда Стивен ничего не ответил, потому что попросту не мог собраться с мыслями.
«И что теперь я ищу в этой помощи ей?» - подумал мужчина, вытаскивая наугад первую попавшуюся футболку и разворачивая её в руках. На взгляд ему должно было подойти, поэтому больше ничего Хаксли искать не стал, дождался, когда девушка отойдет от раковины, чтобы он сам смог обработать свои раны.
Тишина давила на него, в воздухе стояло еще множество вопросов, и что теперь? Что ему делать, куда везти эту девушку, как ей помочь выбраться из этого дерьма? За этими раздумьями мужчина не сразу понял, что новая знакомая стоит прямо перед ним.
- Хм,- задумчиво протянул Стивен, смотря на неё в упор. Да, методы у него действительно странные, никто и не спорил. Но что лучше – подобраться к врагу, завоевав доверие, или расправиться сразу, но тут же загнать и себя в могилу? Расправлялся с неугодными лично ведь не его нынешний начальник, и этой особе вряд ли лично он причинил вред, но за все несет ответственность сам Ноксвилл.- Именно, убивал, грабил, руководил. Работал на них. Будем честны друг перед другом, да? Я не знаю твоего имени, не знаю, за что ты убила сына Ноксвилла. Впервые слышу о тебе, впервые вижу твое лицо – моя задача была просто отвезти тебя к нему и оставить там.
Мужчина обходит девушку, избегая её пристального взгляда, и идет прямиком к раковине. Его же фраза про честность вгрызается ему в мозг. Открыв воду, он стягивает с себя окровавленную рубашку, промокает её, скомкав в руках, и предпринимает простейшие попытки смыть грязь с области раны на груди, стараясь меньше тревожить растянутую в попытке вывернуть руль руку. Да уж, сейчас он идеальный боец. Злость в нем закипала, но тут же отступала прочь – Стивен понимал, что не время, не сейчас.
- Лучше бы у меня отобрали дом, работу и бизнес,- произнес он негромко, натягивая на себя футболку, которая действительно подошла ему по размеру,- но нет,- Стивен обернулся к девушке лицом,- одиннадцать лет назад одна женщина, работавшая репортером, начала копать под подозрительную махинацию, которую быстро замяли СМИ. Действовала она достаточно аккуратно, но не для тех, кто убирают малейшую угрозу при её зарождении. Выслав отряд новеньких и сопливых отморозков, Ноксвилл избавился от этой женщины и от её ребенка,- сдавленная улыбка появилась на его губах, при этом мужчина продолжал смотреть в упор на девушку,- это были моя жена и моя дочь. Я решил убрать само основание, то есть Ноксвилла, чтобы пошатнуть эту систему. Подобрался к нему, дослужился до правой руки, сам попробовал их деятельность, окунув руки в кровь других людей, но по моей неосторожности они раскрыли меня. Когда умер наследник, я планировал сразу после убийства Ноксвилла на время перехватит власть и добить эту систему, но, увы, не вышло. Надеюсь, ответил хоть на часть твоих вопросов.
Хаксли выдохнул, понимая, что впервые кому-то рассказывает об этом за одиннадцать лет. Гребанные одиннадцать лет представляться мужчиной, которому чужды понятия «семья» и «жалость». Он отлично сыграл свою роль, даже чересчур. Теперь нужно переждать пару часов до рассвета и уходить из этого домика – будет крайне плохо, если их все-таки застанут здесь.

+1

10

  • Автор: Michelle Stafford
  • Гость
+

Celldweller – The Way She Wants To Die
она шикарна, спасибо за нее

Каждое его слово отдавалось внутри эхом. Когда она привыкнет к жестокости и насилию? Давно пора очнуться, что мир состоит из сплошного бардака и хаоса, а мирные спящие жители, только декорация – не больше.
В звенящей тишине этих стен, его голос был ударом. А что она ожидала? Что он просто случайный человек, который согласился доставить убийцу его сына за вознаграждение? Что ты ожидала услышать? Что он святой?
- Да-  наверное. Она теряла самообладание и ей становится все равно, кто перед ней. Он враг и этим все было сказано. Жалости нет, хотя она не отрицала, что внутри что-то екнуло, когда он прошел мимо, и она увидела кровоподтеки, от которых его порванная рубашка сияла алым цветом. 
Это всего лишь механизм эмоций, которые порой вылезали наружу, она и забыла как это – сочувствовать, до такой степени внутри выдрессирована команда – фас. Как собака, которую постоянно держат на привязи, и она с жаждой впивается зубами в жертву, когда ощущает волю. Только собака в ее случае была загнанным щенком, который света белого еще не видел.
Она оправдала этот приступ эмоций, обычной отговоркой «тяжелый день».
Этот мужчина, был чем-то похож..  Заткнись. Заткнись.
Да плевать, на кого он похож. Плевать на то,  что в нем она увидела черты отца. Голос, высоко поднятая голова, осанка, уверенность в глазах – это всего лишь совпадения. Но в совпадения она не верит, давно. Еще с той самой ночи.
Она предпочитала гнать от себя эти мысли и отвернулась, когда он подошел к небольшой раковине и наклонился. Она краем глаза увидела его спину, огромную, и он как зверь нависал над маленькой раковиной и зачерпывал в ладони воду. Она поежилась, не от страха, а от понимания, что сейчас больше похожа на мошку, которую он может раздавить одним движением руки. Почему он ее до сих пор не убил, оставалось большой загадкой, да и все, что произошло сегодня, было одним большим вопросом. Ответа она найти не могла. Мысли путались – от боли, от эмоций, от череды событий.
Он убийца, один из исполнителей и организаторов, такие наверняка были на особом учете у этой банды. И он не знал кто она, и почему ее везут туда, от этого стало легче? От этого стало хуже. Это означало, что ему по хрену кого везти и кого убивать.
Пора уже очнуться и понять, все плохо. Все очень плохо.
Она опустила голову и наклонилась, сжимая рукой колено. Боль пульсировала, и ей казалось, что от нее болят даже глаза. Но глаза болели от темноты, давящей темноты в этом помещении, которая разбавлялась тусклым светом. Девушка мысленно простонала, зажмурилась, что есть силы и сжала колено еще сильнее. Нужно было бы чем-то зафиксировать ногу, обездвижить ее, возможно, тогда станет легче, но каким образом это сделать? Ей даже пришло в голову, отломать ножку стула, но после эта идея ей показалось дико глупой.
И почему она не проходила курс выживания, когда это нужно было сделать..
Она подняла на него глаза, все еще наблюдая, как он натягивает на свое тело футболку и сквозь зубы процедила (борясь с приступом крика от боли)
- Он убил моего отца – Она вроде бы на секунду стала самой собой, ощутила на какой-то момент себя прежнюю, но после девушка пристально сдвинув брови, посмотрела на него, глаза наполнились слезами и иллюзия исчезла.
Почему она всегда вспоминала отца? В такие моменты всплывал в голове звонок друга, который проходил службу вместе с ним. Девушка почти ничего о нем не знала, только то, что они спали на соседних койках с отцом и этот мистер Джонатан чем-то очень сильно помог отцу. Она знала еще то, что отец сильно был обязан ему и тот в свою очередь часто бывал в гостях, хотя он не работал в военной структуре и не служил в полиции. В этом деле он тоже ему помогал. В документах, которые она нашла позже, фигурировало его имя, его заметки и номер телефона.
Когда убили отца, после похорон раздался звонок. Она находилась уже не дома, и, кажется, начинала приходить в себя.  Один звонок, выбил землю из-под ног. И звонок был мистера Джонатана.
- Он живой?  - спросил он так тихо, что она едва расслышала голос.
Как же ей хотелось ответить «да». Одно короткое «да». Но она лишь сглотнула и ответила
- Нет.
После последовал короткий диалог, из которого она мало, что поняла. Он говорил о том, что отец придерживался прямо противоположного мнения и шел наперекор всем, что он, тем не менее, защищал его неистово и сильно. В конце добавил – если бы он был жив.
Она запомнила этот разговор, потому, что ровно через два дня мистера Джонатана не стало. Его нашли ночью, на перекресте рядом со своим домом. Он не дошел до двери подъезда ровно десять метров. Выстрел был сделан с близкого расстояния, прямо в голову. Преступник выкинул рядом пистолет и перчатки, это все, что было известно ей.
Именно в тот момент она поняла, что нужно бежать. БЕЖАТЬ. Но куда?
Возможно, именно этот, стоящий напротив мужчина сделал тот роковой выстрел в него. Возможно, именно он поджидал его на улице, спрятавшись в переулке около дома своей жертвы. Как ястреб..
Она вздрогнула и забыла, что хотела сказать, потому, что мысли разом перебились этим воспоминанием. И он стоял напротив и смотрел на нее в упор. Она поняла, что сейчас боится этого взгляда. Его скулы на лице ходили от напряжения, и она перевела взгляд на руки, после снова на глаза, и застыла, когда услышала, что произошло с ним..
Это нельзя назвать шоком, это больше чем шок. Она чувствовала боль в каждом слове, которое он говорил, и эта боль колола душу. Если она есть..
На нее вдруг навалилась тоска, непередаваемое чувство, когда ты ощущаешь себя понятной и видишь напротив глаза, которые пережили тоже самое, или даже хуже..
Ребенок? Она понимала, что слезы, которые застыли в глазах сейчас не сдерживаясь, текли по щекам.
Они убили его жену и ребенка..
Как он смог жить дальше?
- Это правда? – вопрос вырвался, дрожащий голос выдал ее с потрохами. И вопрос был глупый, она понимала, видела по его глазам, что это чистая правда. Страшная, ужасная, но правда.
Она сжала губы. Опустила голову, уставившись в пол.
Он точно так же мстил, как мстит она. И руки по локоть в крови, только по этой причине, разве у нее не так? Разве она не убивала, только ради того, чтобы почувствовать отмщение? Но почему-то так его и не ощутила. Она почти, что вспомнила и осознала, где находилась все эти годы, а где был он? В аду?
Это ад.
Вскидывает руку к глазам и быстро вытирает уголки, как это непривычно сейчас плакать, спустя столько лет..
- Мне очень жаль – она подняла на него глаза и в темноте, кажется, нащупала нить понимания.
Давай же расскажи ему..
Откровения никак не давались. Да и как рассказать? Разрыдаться и упасть тут посреди этого дома, как последние признание, как исповедь? Она подняла глаза к потолку, и заскулила, это было невыносимо. Наверное, нервы все так перестали быть кованными и железными. Девушка посмотрела на него и кивнула.
Наверное, этим киванием она хотела сказать – «я понимаю, что ты пережил», но вместо этих слов, облизнула пересохшие губы и, не узнавая свой голос начала рассказ
- В 2010 году, сын Ноксвила с двумя дружками, пробрался в дом к моему отцу. – она пожала плечами – Отец работал в Скотланд-Ярде, журналистом и много нарыл на Ноксвила.. Он был тем, кто мешает и  много знает.  – она посмотрела на стол и нахмурившись выдвинула ящик, будто забывая о чем говорит, но это было минутное затишье, в ящике лежала помятая пачка сигарет. Девушка удивленно достала из пачки сигарету, и посмотрела не нее, спички..
Закурила, быстро и нервно затягиваясь. У нее резко закружилась голова, и она опустила голову, облокачиваясь об стол одной рукой, второй двумя пальцами сжимала сигарету.
Нужно было как-то продолжить и перестать молчать как рыба..
- Они убили его, но прежде изнасиловали меня, на глазах у отца – девушка тихо проговорила и подняла на него глаза, которые слезились от дыма (или от горя)  - После ушли, бросив меня умирать на полу…
Она замолчала и закрыла глаза, снова затягиваясь, лживое облегчение растекалось внутри, от голода головокружение с каждой затяжкой усиливалось, но лучше так, никотиновое опьянение облегчало мысли..
- Потом убили его друга.. а я до сих пор живу – она открыла глаза и посмотрела на него, после перевела взгляд на плечо, нахмурилась, понимая, что слезы все таки текут… суки..
С трудом выпрямилась, и все так же смотря на футболку, через которую уже проступало алое пятно, дотронулась рукой до плеча, едва касаясь пальцами. Неуверенно, боясь и убирая ее, словно на пути есть препятствие
- Ты ранен – она подняла на него глаза, ощущая на пальцах влажность от крови
- Я могу посмотреть рану – девушка убедительно посмотрела на него и убрала руку

+1

11

  • Автор: Steven Huxley
  • Гость
+

[audio]http://pleer.com/tracks/6148154SjSi[/audio]

Почему её слова об убийстве её отца его совершенно не удивляют? Мужчина лишь поворачивает к ней голову, смотря на девушку. Во взгляде вряд ли можно обнаружить сочувствие, скорее... усталость от всех грехов Ноксвилла, часть из которых совершил он сам, и обреченное понимание, которое мог постичь только такие, как они. В один момент потерявшие все, оставшись ни с чем. Неспособные даже в зеркало посмотреть с полным равнодушием, когда призраки прошлого в любой момент могли миражом проскользнуть за спиной их отражения.
Дерьмовая участь жить в башне бессвязного бормотания. Бродить в этой зыбкой реальности снов, ждать чего-то нового или же позволить тьме забрать и утянуть тебя на самое дно. Разве они оба не оказались в этой ловушке? Стивен сам сомневался, что сможет достичь своей цели и превратить планы мести в реальность. Лично выпустить всю обойму в грудь Ноксвилла, туда, где должно находиться его сердце. По беседам этот человек был интеллегентным и даже интересным, но на деле - таких даже в Ад опасно запускать. С холодным равнодушием уничтожать всех на своем пути, при этом делая это грамотно и тихо - вот каким был Ноксвилл. Зато сынишке мозги не передались. Полное отстутсвие здравого рассудка было заметно даже в его глазах. За этот увалень, которому лет пять назад уже перевалило за тридцать, и поплатился. Впрочем, Ноксвилл это все же понимал, раз не держал сына слишком близко к себе. Скорее, про его отпрыска можно сказать - ни Родины, ни флага. Стивен вряд ли бы удивился, если бы узнал, что этот человек предал своего отца.
Её слезы, текущие по бледным щекам, заставили внутри вновь что-то дрогнуть. Хотелось взвыть и отмотать время назад, отпустить её прямо там на стоянке. Он бы справился с теми бугаями, а если нет - уже как-то и не страшно было оставлять свою цель невыполненной.
Они бы могли что-то придумать.
Могли, да только не хотели. Стивен был слишком уверен в своем будущем, а она, видимо, перестала надеяться на спасение.
Риторический вопрос, повисший в воздухе, так и остается без ответа. Мужчина лишь секундой спустя понимает, что чересчур сильно сжимает челюсти. Одиннадцать лет назад жизнь отвесила ему смачную оплеуху, оставив его одного и ни с чем. Все в миг стало пустым прахом, не имеющим за собой ничего сущестовенного. Зачем ему нужны дом или бизнес, если остался совсем один. Все то, ради чего Стивен жил, было отобрано, и то маленькое тельце, на которое он смотрел в морге в процессе опознания уже никогда не могло стать вновь его дочерью.
Стивен понимает, что девушка хочет продолжить говорить, но что-то сдерживает её порыв, поэтому мужчина просто терпеливо ждет. Времени достаточно, чтобы раскрыться друг перед другом, по крайней мере, так думает Хаксли, продолжая ненавязчиво смотреть на неё.
Как и ожидалось, её отец слишком много знал. Как и его жена, как и все, кого убирал Ноксвилл взмахом руки. Его шестерки его слушались и едва не боготворили его. Стивен бы не удивлялся этому, если бы среди них все были пустоголовыми головорезами, но нет. На этого человека работали люди разного сорта, которые запросто могли найти свое предназначение в чем-то более законном. Впрочем, нельзя сказать, что организация Ноксвилла занималась только криминальщиной. Скорее, он держал почти весь мир незаконния в своих руках, не раз избавляясь от тех, кто нарушал какие-либо устои и тревожил спокойствие среди людей, приверженных этим людям.
Тем не менее, их парочка добрых дел просто меркли на фоне того, что они натворили во вред остальным.
- Я… - начал он, но на секунду замолк. Вспомнил её фамилию, точнее, фамилию её отца. Стаффорд. Мужчина действительно наделал шуму среди них, и Ноксвилл спустил на него лучшую свою шавку – своего сына. Проблема в том, что Хаксли был в тот момент в России по делам начальника, как тот редкий кадр, что относительно мог говорить на русском и был неплохим дипломатом.
- Мне очень жаль,- повторил мужчина за ней, выдыхая. Больше тут нечего было сказать. Все эти речи о том, что её отец всегда рядом с ней или что мертвец остался в чьем-то сердце, это так глупо и так бесполезно. Это вера являлась одной из самых лживых вещей в мире, к которой люди регулярно обращались.
Никаких духов нет. Когда человек умирает, он умирает. После смерти нет никакой жизни. Смерть – это смерть. Люди, которые утверждают, что они видят духов, просто привлекают к себе внимание. Хотят показаться интереснее, чем они есть. Люди, которые верят в реинкарнацию, просто откладывают настоящую жизнь на потом.
Вряд ли её отец хотел, чтобы она становилась убийцей.  Вряд ли она хотела ею быть тогда, несколько лет назад. Сказал бы кто Стивену, что он голыми руками будет сворачивать шеи – он бы лишь глупо улыбнулся, посчитав за неудачную шутку. Ведь рядом наверняка стояла Сара, которую мужчина крепко и бережно держал за руку и которая была для него надеждой на самое лучшее, что только могло произойти в его жизни.
От её прикосновения по телу пробегает болевой разряд, и Стивен морщится, уже не сдерживаясь. Лишь кивает головой на констатацию факта и понимает, что сам с этим вряд ли сможет справиться.
- Хорошо,- соглашается Хаксли,- если ты знаешь, что с этим делать,- и улыбается. Не так, как тогда в лесу, когда им едва удалось оторваться от погони, а тепло и даже немного… обнадеживающе. Словно у них еще есть шанс прожить эту жить по-человечески.
- Только при условии, что ты перестанешь плакать. Нам это сейчас совсем не поможет,- добавляет мужчина и выуживает нож из-за пояса,- забери себе. Возможно, тебе он понадобится больше, чем мне,- да, это был рискованный шаг, и Стив это понимал. Почему не попробовать? Перед ним стояла обыкновенная девушка, которая просто пережила то, что не каждый взрослый и состоявшийся человек способен выдержать.
Без лишних слов Хаксли проходит к кровати и садится на неё, стягивая футболку. Ткань успела присохнуть к краям раны, поэтому мужчина буквально отодрал в этом месте предмет одежды. Сейчас даже незначительная боль беспокоило плечо, заставляя Хаксли вновь стискивать зубы.
- Почему ты не уехала из страны сразу? – вдруг спрашивает мужчина, поднимая на девушку взгляд,- там у Ноксвилла меньше шансов выйти на тебя. Ты бы могла начать новую жизнь, хотя бы попытаться,- говорит Стивен, смотря на неё.
- Как тебя зовут? Я догадываюсь лишь о твоей фамилии, но имени не знаю,- немного помолчав, Хаксли вновь пытается улыбнуться, насколько это возможно в его состоянии,- мое – Стивен. Думаю, нам стоило раньше узнать, как обращаться друг к другу,- мягко добавляет он, заглядывая ей в глаза.

Отредактировано Steven Huxley (2014-04-25 16:16:14)

+1

Страница: 1

Вы здесь » DEUS NOT EXORIOR » Альтернативная реальность » the pure and the tainted

Рейтинг форумов | Создать форум бесплатно