Норин улыбнулся, когда услышал задорный голос Майтани. Его забавляло, когда она называла его Торин, ссылаясь на известного персонажа. В детстве Одеир с лихвой хлебнул за своё необычное имя. Ну что делать, если мать его очень любила Толкиена, и решила назвать сына как-то по-особому. На самом деле ещё с тех времён, он терпеть не мог любой намёк на связь его имени с персонажами той самой книги. Но из уст Май Торин звучало мило и совсем без оскорбления, скорее наоборот. Они были хорошими друзьями, и такое неформальное общение ему очень нравилось. Девушка продолжала говорить, практически не давая вставить слова. Ох, Майтани, стоило ей появиться, и мрачное настроение ушло, хоть ненадолго, но тревожные мысли отступили. Одеир только смотрел на неё и улыбался, а когда она начала петь песню собственного сочинения, он едва сдержался, чтобы не рассмеяться в голос. Но на словах «Вскопают они ведь любой огород!» затрясся от беззвучного смеха.
- Да, Май, - Норин прочистил горло, пытаясь прийти в себя, но всё же слегка хохотнул. – Эта песня определённо шедевр. Я просто обязан взять у тебя слова, спою потом Крейну, - Одеир ловко забрал листок у неё из рук и прочёл до конца. - Думаю, ему точно понравится, - он снова едва удержался от смешка, когда представил, как они со Скалигером горланят эту песню на два хриплых и не очень музыкальных голоса.
Улыбаясь, Норин вернул Майтани слова, и они вместе сели за стол. Он настолько отвлёкся от всего, что и не заметил сразу, как в зале появился Крейн. Собравшиеся практически сразу утихли, и только это заставило Норина повернуть голову в сторону места Советника. «А вот и «наш великий герой», и года не прошло. Где же его носило?» Одеир глубоко вздохнул, настраиваясь на собрание и пытаясь выкинуть слова песенки из головы. Что ж, хорошо забыться и не думать об ужасах, творящихся в последнее время, но от проблем не убежать. Всё равно рано или поздно реальность больно ударит по голове. Сейчас снова предстояло окунуться во все те мысли, которые мучили его на протяжении последних дней. Норин надеялся, что «Naudae» сможет решить эту проблему раз и навсегда. Он поднёс палец к губам и внимательно посмотрел на Майтани, всем своим видом показывая, чтобы она вела себя тихо. Одеир готов был поклясться, что Шауг уже бросал на них гневные взгляды, пока они разговаривали перед собранием. Поэтому не стоило усугублять обстановку. Но всё же Норин не сдержался и, слегка улыбнувшись, подмигнул девушке. А затем снова переключил внимание на Крейна.
Похоже, Одеиру удалось догадаться о причине столь срочного собрания, ещё одна жертва, молодая девушка, ещё совсем ребёнок. Маньяк разгулялся не на шутку, и ему всё равно кого убивать, совершенно не видно системы. Жертвы все разные и по возрасту, и по полу. Но система определённо есть, и вот найти её сейчас главная задача. Только так можно предотвратить убийства и выйти, наконец, на маньяка. Когда на экране появились фотографии, Норин нахмурился. И снова ужасы места преступления.
- Не смотри, - шепнул он Майтани.
Ему бы не хотелось, чтобы девушка видела это неприятное зрелище. Он бегло осмотрел изображения, чего было достаточно, чтобы узнать подчерк серийного убийцы. Всё в том же кровавом стиле. Одеир запрещал себе думать сейчас о родителях жертвы и о ней самой, о том, что её жизнь оборвалась, даже не успев начаться, по воле какого-то психопата, что сейчас свободно разгуливает по улицам Великого Лондона. Стоило хоть на мгновение направить мысли по этому пути, как внутри вскипала ярость, и кулаки сжимались так, что белели костяшки. Норин провёл ладонью по лицу, пытаясь прогнать эти размышления и вздохнув, опёрся щекой на руку, переводя взгляд на вставшего с места Шауга.
То, что именно из Скотланд-Ярда информация в СМИ течёт рекой, это, конечно, не новость. Так всегда было. И вообще очень трудно удержать такое в тайне, когда рьяные журналисты уже готовы землю рыть и платить любые деньги за эксклюзив. Поэтому понятно, что многие подробности просачивались в газеты, сейчас Джек Потрошитель версии 2.0 был самой популярной темой, и о нём не писали только ленивые. Однако всё же хотелось, чтобы этих подробностей было меньше. Потому что шумиха вокруг этого дела такая, что уже всё Объединённое Европейское государство на ушах.
- Aye...aye naae meddyg holjeranet tere anogiad ala efar, benth caelerei seiwet osgo ayras Archwilliare. (Меня…меня как врача попросили принять участие в том, что имеет самое прямое отношение к расследованию).
«О, а вот это интересно» Норина так и подмывало спросить, кто просил Шауга, и в чём конкретно тот помогает расследованию. Но он пока промолчал. Скорее всего, этот вопрос пришёл в голову не только ему. Одеир не любил лишний раз брать слово на подобных собраниях, да и Шауг пока ясно давал понять, чтобы его не перебивали.
А с тем, что за этим всем не стоит «Ориджин», Норин был абсолютно согласен. Нет, Торрегроса, конечно, мог задумать всю эту шумиху с маньяком, чтобы отвлечь внимание от какого-то крупного дела. Но отвлечь можно было и проще, если уж была такая цель. Слишком хлопотное это дело и слишком много грязи, заметать следы замучаешься. Ориджинцы обычно действуют намного тоньше, да и выгоды для них в этом деле никакой, видимой, по крайней мере. Если бы убийства явно указывали на кого-то, например, на «Пасть», то тогда с тем, что это не очередной гениальный план легата, можно было бы поспорить. Но пока, похоже, это просто сумасшедший психопат одиночка, у которого что-то щёлкнуло, он ощутил жажду крови и начал убивать всех, кто попадёт под руку.
Одеир окинул взглядом зал, ожидая, реакции на слова Шауга. «Интересно, кто-то всё-таки подозревает причастность «Ориджина» к этому делу?»
