- Ты нервничаешь.
Какой ты... проницательный, черт бы тебя побрал! Анри скосил глаза в сторону Шауга, не меняя позы и продолжая томно курить. Конечно, он осторожничает. Если бы он не был осторожен и, если начистоту, несколько параноидален, он не решился бы на такой шаг, как Ориджин. Не скрывал бы свою личность даже внутри организации, не говоря уж о том, чтобы всячески публично дистанцироваться от группировки, и даже, при необходимости, осуждать слишком громкие теракты. Все, что угодно, только бы отвести от себя подозрения. Легат в Парламенте не должен быть заподозрен. Их сила в полулегальности. Никто не должен знать о том, что у Ориджин две головы, как у гидры. И уж тем более противники. Такие, как Наудай, например. С Волками Ориджин разберется в ближайшее время, а веспы... Веспы пусть ждут своей очереди. Они проживут тем дольше, чем меньше будут путаться под ногами и напоминать о себе. И уж точно им не светит диктовать людям условия. Никогда. Только через его, Лефевра, труп. Шшш, выдыхай и успокаивайся.
С глубоким вздохом человека, уставшего объяснять ребенку, что два плюс два будет только четыре, а не пять, как бы ему этого ни хотелось, Легат выпрямился в кресле и, затянувшись в последний раз, аккуратно затушил окурок.
- Ваш хваленый ауризм никогда не давал сбоев? Ты бы проверил, а то что-то тебе искажает. Я точно не злюсь. Я волнуюсь, верно. Волнуюсь за тебя, потому как чувствую ответственность. И за себя. Не каждый день узнаешь, что четыре года находился под колпаком. И да, я думаю, что сказать. Потому как, боюсь, я не могу подобрать нужных слов, чтобы сбить тебя с того пути, по которому так упорно идешь. Твои теории ошибочны, Шорас. Но это не смертельно, поверь.
Кивнув, Анри медленно, как-то лениво, поднялся с места и встал над Шаугом, засунув руки в карманы и поглядывая на того сверху вниз:
- Errare humanum est. Это по латыни: человеку свойственно ошибаться. Не думаю, что для гордой расы будет очень оскорбительно мысленно поставить себя на место "человека" в этом изречении. - Легат со снисходительным видом пожал плечами и смущенно улыбнулся, всем своим видом демонстрируя донельзя добродетельное сожаление, - Ошибаться не стыдно, Шорас. Вот упорствовать в своих очевидных заблуждениях - это признак идиотизма. Странно, ты мне казался далеко не дураком. Не хотелось бы так ошибиться в тебе...
Развернувшись на каблуках, Анри прошелся к окну и, прежде чем закрыть, выглянул наружу. Ветерок освежил разгоряченное лицо и француз прикрыл глаза от приятного ощущения свежести. Пока заканчивать эту странную беседу двух врагов. Врагов ли? А как еще назвать того, кто дышит в затылок, следя за каждым шагом и только и поджидая удобного случая, чтобы накинуть на шею удавку. Нет, месье, не выйдет.
Опустив створку окна, Легат неспешно вернулся к креслу, взял с тумбочки портсигар и, подумав, положил на книгу несколько сигарилл, со звонким щелчком захлопнув изящный футляр.
- Угощайся. Думаю, должно же у тебя остаться обо мне хоть какое-то приятное воспоминание, - Кенар опустил портсигар в карман и шутливо отсалютовал прикованному к кровати весперианцу, - Было приятно поболтать. И Это не сарказм, прошу заметить. 
Уже взявшись за ручку двери, Анри обернулся:
- Возможно, я воспользуюсь своим правом круглосуточного посещения и загляну еще... при случае. Когда эта милая сестричка дежурит в ночь? О, не утруждай себя, я узнаю на ресепшен. Поправляйся, мон ами. - дверь за французом захлопнулась, отсекая прорвавшиеся было в палату звуки из коридора.

пост зачтен титановой команде. +2