DEUS NOT EXORIOR |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » DEUS NOT EXORIOR » Прошлое » Оставим этот берег жизни в миноре
14 декабря 2047 года;
кабинет Хаксли
Плюсы частных психологов в том, что они способны хранить тайны и секреты своих клиентов, а также не давать огласки о своих посетителях. Стивен уже не один год активно занимается Волками, но продолжает держать свой кабинет, где к нему обращается за профессиональной помощью достаточно известная и популярная женщина.
Очередность:
Ophelia Vickers
Steven Huxley
Улицу занесло белым. Снег, большими белыми хлопьями неспешно падал с неба, недолго кружась в воздухе, а затем оседая на земле, машинах, лавочках и крышах. Сверкающий, напоминающий россыпь миллиарда бриллиантов на мягком бархате. Крупные хлопья из связок снежинок ложились на плечи черного пальто девушки, на непокрытые темные волосы, льющиеся на плечи и спину. Уже стемнело, и фигура в темном не так сильно выделялась на белоснежном полотне. И тем не менее Офелия, даже в темном и с очками, скрывающими покрасневшие от бессонницы глаза, приковывала к себе взгляды редких прохожих. Правда, сделав несколько шагов от машины, Фея все таки сняла солнцезащитные очки, пряча их в недрах сумочки. Она вынырнула из-за поворота, где оставила машину и, уверенно цокая каблучками, направилась в сторону здания, где была назначена встреча.
Офелия затормозила у дверей в кабинет психолога, в нерешительности касаясь холодной дверной ручки и поднимая глаза на окна. Она не была уверена, что нуждается в услугах психолога, как такового. И тем более не нуждалась в том, чтобы кто-то капался в её мозгах и ставил ей диагнозы. Однако черный тонированный мерседес уже уехал дожидаться хозяйку, катаясь в паре кварталов отсюда, и оставаться на улице на крепчающем морозе не очень разумно. К тому же, холодно. На ней пальто с меховым воротничком, зимнее полусапожки на каблуке, чулки и темное строгое платье, в конце концов она в трауре. И, если всё удастся, траур ей ещё носить долго. Офелия выдохнула и, поправив волосы, уверенно потянула тяжелую дверь на себя, делая несколько шагов назад.
Для кого делают такие тяжелые двери?
Внутри тихо и царит полумрак. Наверх ведет винтовая лестница с кованными перилами и массивными, потертыми деревянными поручнями. Выглядит, как пережиток прошлого века, но смотрится, тем не менее, красиво. Касаясь кончиками пальцев потертого дерева, вдова Викерс, поднимается наверх, и стук её каблуков нарушает тишину, повисшую в подъезде.
В приемной никого нет, как и договаривались, в общем-то. Здесь уже не так романтично, как в пустом подъезде. В углу офисный стол, письменные принадлежности, кружка. Рядом обычный стул. Возле окна какое-то вечно зеленое растение с большими листьями. На листьях пыль, Фея это примечает сразу и ухмыляется: у неё бы секретарша за это, пожалуй, немедленно бы лишилась своего места. Свет выключен и единственный источник света – окно, ведущие на проезжую часть. На потолке то и дело мелькают косые блики проезжающих мимо машин. У противоположной стены небольшой темно-синий диван, журнальный столик с разбросанными на нем журналами, стеллаж с папками. К слову, полупустой. На журнальном столике миленькая композиция из искусственных цветов. То ли дерево, то ли кустарник, в полумраке не особо разглядишь. Напротив входа в приемную дверь в кабинет врача.
Хочется курить, и Офелия мысленно ругает себя за то, что не закурила на улице или в машине, когда была возможность. Девушка сняла пальто, вешая его на одинокую деревянную вешалку возле входа. Снежинки, запутавшиеся в меховом воротничке, успели растаять, и сейчас, отражая свет из окна, блестели капельками воды.
Честно говоря, Викерс все ещё сомневается. Она понятия не имеет, что обычно говорят на приемах психолога. Быть откровенной Фея не привыкла. Она медлит, стряхивая с воротника капельки воды – их там еже и нет, а женщина продолжает придирчиво щурить глаза и водить ладонью по мягкому меху.
Хаксли ей посоветовали, как отличного специалиста. К тому же он не работает со «звездами», а ведь Феи не очень хотелось афишировать своё состояние. Дело было не в деньгах, а в репутации. Ей важно было в глазах общественности оставаться сильной, а врач, тем более психолог, этому не способствуют. Так что чем дальше она от всех этих именитых докторов, тем лучше.
- Кхем, - Офелия отдернула платье и поправила часы на запястье. Она подошла к двери и, не давая себе времени одуматься, костяшками пальцев постучала три раза, извещая о своем приходе, - Доктор Хаксли?
Зима всегда вызывала у него странные ассоциации. С одной стороны именно в её период происходили самые памятные события, по крайней мере, те, что очень сильно изменили его жизнь и привели к тому, чем он стал теперь. Из окна прекрасно были видны улицы и деревья, укрытые белым одеялом пушистого снега, и Стивен не раз ловил себя на том, что смотрит туда, где намного холоднее, чем в его кабинете, и заворожено наблюдает за падающими снежинками. Конечно, такого психолог не позволял себе во время работы, но сейчас кабинет был пуст, как и приемная. Дакота, его секретарша, проявляла удивительную особенность стабильно выполнять работу на «отлично», при этом довольствуясь своим заработком – ценный работник, которого Хаксли терять совершенно не хотел, но рабочий день женщины уже два часа назад подошел к концу, поэтому в соседнем помещении чувствовалось полное отсутствие жизни, пусть дверь туда была закрыта. Это похоже на тот момент, когда вы ступаете на порог своего дома и без лишних вопросов и осмотров понимаете, что там никого нет. Слишком тихо и мертво, не чувствуется чья-то ниточка жизни.
Вообще, он тоже уже должен был уйти, но планы пришлось изменить. Никогда бы Стивен не подумал, что станет интересным для какой-нибудь важной персоны, чье имя не редко произносится на языках окружающих. Открывая свой офис после ареста отца, Хаксли не думал развивать свое дело до больших масштабов, напротив, ограничиваясь постоянной и проверенной клиентурой, которая не создаст лишних проблем и не втянет в скандал, в которых он, увы, уже успел поучаствовать. Пусть прошло уже много лет, об этом сейчас уже никто и не вспомнит, но кто захочет копнуть – найдет. Дело тут вряд ли было в заботе о своих посетителях, которым тоже не по нраву придутся новости, мол, «отец психолога такой-то важной персоны убил подростков и нам плевать, что до этого они убили его дочь», а банально в одном – мужчина просто не хотел в очередной раз принимать в этом дерьме участие.
Все было чересчур сомнительно с самого начала – скрытность поражала Хаксли, и Арбитр даже позволил себе некоторые подозрения по поводу того, что это утка для выведения его на чистую воду. В конце концов, он террорист, да и еще предводитель группировки вместе со своим другом, но, поразмышляв вечерок, понял, что ошибается. И решил рискнуть.
Конечно, Стив слышал об Офелии Викерс, читал про неё не раз в газетах и в новостях, но все это было настолько далеко от него – как ему тогда казалось – что, пожалуй, мужчин, скорее, воспринимал женщину объектом обсуждения остальных, не предполагая, что судьба их когда-нибудь столкнет. Психолог с пониманием отнесся к просьбе оставить все в секрете, потому что ему это тоже было нужно – зачем предаваться огласке, когда ты являешься едва ли не первым разыскиваемым преступником, пусть еще никто не знает о твоей личности, лишь строя догадки.
Интересна была бы реакция СМИ, которые бы пронюхали, что частный психолог, ведущий размеренный и тихий образ жизни, является главой Волчьей Пасти.
Поправив воротник темно-синего джемпера, мужчина покосился на время. Правильно ли сделал, что согласился? Ситуация была необычной, Офелия оказалась жертвой того, чего Стив никогда бы даже злейшему врагу не пожелал бы. Смерть ребенка – это тяжело и ужасно, он видел, что становится с людьми, потерявшего свое чадо. Да, Хаксли знал, с чем обратиться к нему эта женщина, и, возможно, именно это подтолкнуло его не отказать. С одной стороны, неужели Арбитру были не нужны деньги? Конечно, они были нужны, но повышать оплату из-за Викерс он не собирался, так что, по сути, мало что изменилось бы. Это и было другой стороной.
Стивен слышит шаги за дверью, зная, что это не Дакота – совершенно иная походка. «Ну, посмотрим, что выйдет из этого»,-мысль проносится в его голове, когда Стивен отходил от окна и подходил к двери кабинета, чтобы встретить пришедшую. Стук раздается на несколько секунд раньше, чем он открывает дверь, но Хаксли это не останавливает – он привык встречать гостей лично.
- Добрый вечер, миссис Викерс,- мужчина отступает от двери, чтобы дать Офелии увидеть его лицо в приятно-теплом свете кабинета и пропустить её внутрь.- Давно меня никто не называл доктором, вы можете обращаться ко мне по имени Стивен. Ваше право выбрать удобное для вас,- говорит он и жестом показывает на два кресла – одно обыкновенное, другое специальное для подобных кабинетов,- присаживайтесь, где вам будет комфортнее. Надеюсь, снег не доставил проблем, пока вы добирались сюда,- мягкая улыбка, изучающий взгляд, запускающийся механизм изучения.- Желаете что-нибудь выпить? – интересуется он, не давя на Викерс пристальным взглядом и держась на достаточном расстоянии.
Офелия улыбнулась, практически не отдавая себе в этом отчет. Действие, отработанное до автоматизма: поднять глаза, установив короткий зрительный контакт, и приподнять уголки губ в ничего необязывающей улыбке. Беспроигрышный вариант. Девушка откинула назад волосы и, кивнув мужчине, сделала несколько шагов в кабинет.
Примерно так Фея его себе и представляла: под сорок, до сих пор хорош собой. Взгляд спокойный, голос звучит ровно, успокаивающе. Ему хочется доверять на подсознательном уровне, глядя на широкоплечую фигуру мужчины, чувствуешь себя защищенной. Можно было подумать, что у него были ответы на все вопросы. Офелия подумала, что этому, наверное, тоже обучает в этих их университетах, выглядеть так, словно ни один катаклизм мира не способен вывести тебя из размеренного и спокойного существования, что нет ничего, что с чем бы ты не мог помочь справиться другим.
- В таком случае зовите меня просто Офелия, - это даже не столько из вежливости, сколько от того, что фамилия мужа, как и сам супруг, бесили Фею. Константин слаб. Офелия знала это с самого начала, она, словно хищник, выбирала для себя слабую жертву, того, кого легко сломать. Но Викерс же не просто загнанная лань, он лань хромая, больная и, судя по всему, умственноотсталая. Его скандалы нелепы, попытки урезонить жену вызывали жалость, от него за версту пасло отчаянием и алкоголем. Константин определенно задержался в жизни Феи и порядком осточертел. Осточертел настолько, что убить его хотелось немедленно и очень быстро, чтобы как можно скорее избавиться даже от трупа.
Смерть же ребенка и вовсе превратило его в сопливый комок ненависти, жалости и нереализованных планов.
Вероятно, психолог был нужен больше ему, чем ей. Правда, Константин предпочитал спасаться в запасах крепкого алкоголя дома.
В кабинете было по-домашнему уютно. За большим окном неспешно падал снег, а на стенах и потолке танцевали мягкие рыжие отблески света. Пахло мужским одеколоном, конечно, от Хаксли, и книгами. Феи запах напомнил отцовский кабинет. Она неспешно прошла мимо кресла, в котором принято было лежать и, смотря в потолок, вещать о своих проблемах, и мягко опустилась в гостевое, напротив письменного стола. Признавать себя жертвой она не желала даже в кресле психолога. Даже в выборе кресла.
- Да, будьте добры, - кто бы мог подумать, что на приемах у психолога предлагают выпить. Она думала такие «приятные мелочи» больше свойственны адвокатам. Но с ними-то все понятно, хитрые лисы, им здравомыслящий клиент, способный самостоятельный считать и думать, вообще не нужен.
Нужно было что-то говорить. Фея не знала что, поэтому первое, что пришло ей на ум, это сразу перейти в нападение.
- Стивен, я хочу напомнить вам, что сегодняшней встречи никогда не было. Я понимаю, что мой визит в неурочное время мог доставить вам определенное хлопоты, - женщина чуть повернулась в кресле, и копна волос упала с плеч. В темных глазах мягко сверкали отблески света от настольной лампы, Фея чуть улыбнулась, кончиками пальцев касаясь ремешка наручных часов, - Надеюсь, сумма на вашем счету покроет все расходы и хлопоты.
А сумма, надо заметить, несколько превышала той, которую Хаксли мог бы запросить, даже если бы очень обнаглел.
Кивнув на согласие женщины, психолог прошел к шкафу, где всегда стояли некоторые запасы, и выудил оттуда бутылку виски, правда, уже открытую и на треть опустошенную. Стивен не так часто предлагал клиентам выпить, точнее, почти никогда этого не делал, держа спиртное на особо необходимые случаи. Например, на визит Олдоса, который и сам себе нальет, да и еще скажет, что иногда виски в запасах Хаксли бывает таким же «отстоем», как и сам психолог. В других же случаях Арбитр не был заинтересован в мутных мыслях его посетителей, потому что чаще они и трезвые-то в себе разобраться были не способны, о чем же говорить после попадания алкоголя в кровь.
Плеснув янтарную жидкость в граненный широкий стакан, мужчина вернулся к Офелии и поставил перед ней напиток на небольшой стеклянный столик. По его мнению, сейчас была несколько другая ситуация, допускающая исключений из правил. Было прекрасно видно, что женщина не чувствует комфорт полноценно, а это могло привести к некоторым трудностям, которые никому из них не были нужны. Стив ни сколько не удивился выбору Викерс обыкновенного кресла и сразу сделал вывод, что эта особа может оказаться намного интересней, чем изначально кажется из представления журналистов в СМИ.
- Мне не нужна огласка и лишнее внимание так же, как и вам,- ровно ответил Хаксли, возвращаясь к своему столу, где уже сел на свое кресло. Психолог сложил руки на столе, подавшись вперед, всем видом демонстрируя готовность слушать, но решил в последний момент добавить:
- Я буду рад помочь вам, Офелия, и я дал согласие вовсе не из-за денег. Я бы хотел, чтобы вы были честны со мной и с самой собой – вне этих стен информация хранится лишь в моей голове. Не беспокойтесь об этом,- абсолютно серьезно говорил он, тем самым подтверждая свои собственные слова.
Безусловно, эта женщина в жизни выглядела еще лучше, чем на фотографиях. Без лишней обработки и вспышки фотоаппарата, естественная и по-настоящему красивая – нетипичная внешность, отчего Офелия становится еще привлекательнее в глазах мужского пола и не только в их. Стивен ухватывал каждый её жест, собирая в голове психологический портрет, который соответствует настоящей Викерс, а не её придуманному образу в газетах. «И что же вы из себя представляете, Офелия?»
- Что ж,- начал мужчина, скользнув взглядом по поверхности стола,- Офелия, расскажите мне все, что считаете нужным, помимо вашей… основной проблемы,- тактично произнес Стивен, вновь смотря на брюнетку. Очень многое можно рассказать про человека, когда тому предоставляют возможность говорить о себе. На ментальном уровне люди вообще любят заинтересованность к своей личности, но самое главное – уметь держать с собеседником дистанцию. В обратном случае можно спугнуть и вообще ничего не добиться. Хаксли всего лишь нужно было знать чуть больше о Викерс, чем о ней говорят в газетах. Там нет её истинного хода мыслей, её настоящего мировоззрения и её действительного отношения к самой себе, а именно это и должно было помочь ему облегчить тяжесть на душе Офелии – и Стив был уверен, что эта самая тяжесть имела место быть, ведь иначе вряд ли бы эта женщина решила рискнуть обратиться к незнакомому ей до этого психологу из-за своей трагедии.
Девушка хитро улыбнулась, опуская взгляд на янтарный напиток в стакане. Она чуть покрутила стакан, разглядывая переливы жидкости, ловящий отблески света. Красиво, но на вкус, Офелия хорошо знала помнила вкус крепких напитков, редкая гадость, обжигающая горло и язык. К спиртным напиткам Викерс относилась до боли равнодушно, её гораздо больше интересовал эффект, чем вкус.
Офелия – хищник. В ней все от него. Яркая притягивающая внешность, манера держаться и говорить, внимание к мелочам, привычка анализировать и продумывать буквально все.
Сейчас она втягивала Стивена в очередную игру, предлагая ему партию. В конце концов, она не может доверить свои секреты тому, кто не сможет ей противостоять. Все очень просто, до банального просто: либо Стивен доберется до её души, либо Офелия доберется до его.
Ей не хотелось сдаваться без боя, даже на добровольной основе.
- Странно, - Фея откинулась на спинку кресла, закидывая ногу на ногу и укладывая локоть на мягкий подлокотник, - Мне казалось, в вашем бизнесе реклама столь же важна, как и в любом другом. Почему же вы не хотите огласки?
Истории про доброго самаритянина в мире Викерс не существовало. Все продается и покупается, и все везде ищут свою выгоду. Маленькая, крошечная, ничтожная выгода – но даже ради неё люди шли на что-то. Любой бы известный психолог ещё и сам бы доплатил Офелии, дай ему возможность покапаться в её мозгах и сообщить результаты всему миру. Это же какая реклама-то! И даже не всему миру, достаточно было бы одной маленькой рекомендации. Если Хаксли не интересовали ни деньги, ни возможность похвасться перед коллегами по цеху, то что же тогда им двигало?
Вряд ли банальный интерес.
- Что ж, - Фея вздохнула, пригубив виски. Напиток обжег губы, - Я, пожалуй, начну с самого начала, - девушка замолкла, мысленно возвращаясь во времена своего детства. Сейчас это казалось уже небылицей, что она могла быть беззаботной и маленькой девочкой, с растрепанными косичками, заплетенными неловкими руками отца. Тот, в прочем, был похож чем-то на психолога. Такой же интеллигент в джемпере.
- Но перед этим мне бы хотелось, чтобы вы рассказали и о себе, - Офелия наконец подняла глаза, встречаясь со взглядом Хаксли. В них вызов. И где-то на самом-самом дне просьба о помощи. Викерс опять улыбнулась, смягчая свой взгляд, - Мне так будет проще вам доверять, Стивен.
Женщина вряд ли хотела сдаваться слишком быстро, что тоже навевало определенные мысли. «Кажется, вы потеряли саму себя, Офелия»,- подумал мужчина, откидываясь на спинку своего кресла, и положил локти на подлокотники, сцепив перед собой пальцы в замок. Вывод неоднозначен, конечно, но это первое что приходит на ум, если задаваться вопросом – зачем приходить к психологу, если не стремишься получить его помощь? Впрочем, Хаксли не впервые с таким сталкивался, поэтому даже бровью не повел, продолжая вести беседу и игру Викерс, делая вид, что повторяет за ней нужные для женщины ноты.
Стрелки наручных часов, что являлись одной из главных отличительных черт Стивена, медленно отсчитывали секунды, которые вязко тянулись в этой атмосфере. Им некуда было спешить – брюнетка была вольна делать все, что она захочет, а Хаксли просто никто не ждал, пока тот не завершит свои дела в виде законопослушного гражданина. Мужчина не торопился, думал, изучал, иногда улыбался, когда это было уместно, излучал спокойствие и умиротворенность.
- Верно, это странно,- без тени сомнения соглашается Стивен, сверкнув заинтересованностью в глазах,- денег с этого кабинета я получаю достаточно за счет своих постоянных посетителей, к тому же я провожу консультации для государственных учреждений, о чем вы наверняка читали.
Конечно, психолог заранее догадывался, что Офелия вряд ли пойдет к нему, не изучив доступную информацию. Впрочем, о Стивене Хаксли почти все факты не являлись секретом ни для кого, не считая, конечно, его незаконной деятельности, а точнее – главенство над Волчьей Пастью. Об этом знать никому не стоило.
- Но возвращаясь к вопросу о разгласке… Мое имя, точнее, имя моей семьи итак достаточно показало себя в статьях и новостях несколько лет назад. Признаться, удовольствия я не получил. Думаю, это объяснит мою небольшую странность,- ровно говорит он, не дрогнув ни на одном слове голосом.
По сути, Стивен действительно не лгал. Хватило шумихи с Джордан Хаксли, а также с их отцом, который убил виновных в гибели Джо. Такое не происходит сплошь и рядом, такое вполне способно расшевелить людей, если правильно подать. Именно подачей и занимается СМИ, которые способны ради выгоды переворотить все так, что третье лицо – в данном случае сам Стив – теряет работу в государственном учреждении. Это не говорит, что он ненавидит журналистов – люди делают лишь свою работу, но повторного опыта психолог бы не хотел.
И все-таки Викерс действительно оказалась непромах. Женщина откровенно бросала ему вызов, и Хаксли… принял его. Почему нет? Игра с огнем, конечно, вещь опасная, способна пощекотать нервы, но Арбитр не просто так уже несколько лет держал террористическую группировку, чтобы так просто промахнуться. Шестое чувство (скорее, даже профессиональное), что его решение не сыграет с ним злой шутки. В конце концов, Стиву никто не мешает отказаться в любой момент играть в игры Офелии.
- Думаю, я расскажу больше о себе, чем о своей жизни – вы ведь итак достаточно знаете, верно? Итак… - мужчина делает вдох, ухмыляется уголком губ как-то про себя, и продолжает,- из-за того, что я старший из детей, я знаю, что такое отвечать за людей, которые находятся под моим присмотром, и что такое ответственность и забота. Не бегу от трудностей, предпочитаю все делать сам, своими руками, а не строить догадки и теории. Могу быть резким, я достаточно упрямый, не люблю вмешательство в свои дела и не готов просто так делить достигнутое с другими людьми, которые отношения к этому не имели. Имею страх глубины – из-за неудачного заплыва в детстве. Не терплю отсутствие порядка, трезво оцениваю свои возможности.
Замолкает и смотрит на женщину, выдерживая паузу где-то с четверть минуты.
- Достаточно, Офелия? Не так-то просто рассказывать о себе, не имея вопросов, на которые следует отвечать,- произносит Стивен, но тут же продолжает,- правда, это неплохой психологический тест. Люди говорят о том, о чем всплывают их первые мысли, а от этого уже несложно оттолкнуться дальше. Верный ход.
Стивен - 3, Офелия - 3
Отредактировано Steven Huxley (2014-03-30 23:29:07)
Вы здесь » DEUS NOT EXORIOR » Прошлое » Оставим этот берег жизни в миноре
